– О, Мартынова, с днюхой тебя! – К Лизе со спины приблизилась Маня, которая откуда-то узнала о празднике девушки.
– Спасибо, – проговорила она, получая вслед еще несколько поспешных поздравлений от других.
Лиза остановилась чуть в стороне от толпы, снимая с плеча рюкзак, который держала за ручку.
– Отмечать будешь? – Подмигнула Маня, устраиваясь рядом. Ловко запрыгнула на подоконник, рассматривая макушки столпившихся студентов.
– Нет. – Лиза покачала головой, облокотившись спиной к стене. Рядом была дверь, на которую Лиза не обратила внимания.
– Жаль, а то думаю, желающие попировать нашлись бы, – хохотнула однокурсница.
Лиза понимающе кивнула и рассмеялась. Нет, она планировала отметить свой день рождения, но, скорее всего, сделает это вечером в кругу семьи или в гордом одиночестве с кусочком торта и парой учебников, готовясь к занятиям. Впрочем, все ее дни рождения, начиная со средней школы, проходили так. Лишь те дни, которые выпадали на выходные, были похожи на праздник – она с родителями ходила в кафе или собиралась со школьными подругами у нее в комнате и под сладости и газировку обсуждали девичьи проблемы и последние сплетни. Но с того момента, как ее одноклассниц-подруг новая жизнь разбросала не только по городским учебным заведениям, но некоторых по стране, Лиза растеряла тех, с кем могла бы провести этот день.
– Слушай, а давай после пар в кафешку? – неожиданно предложила Мария, спрыгивая с подоконника. – Тут, через дорогу есть хорошее место. Там тихо, вкусные десерты и мало студентов.
Лиза озадаченно покосилась на Маню, отмечая ее воодушевленное затеей лицо.
– А почему бы и нет, – выдохнула в ответ девушка, замечая, как лицо однокурсницы озарилось улыбкой.
– Тогда договорились. После пар идем туда, – подмигнула она, накидывая на плечо лямку сумки.
Студенты зашевелились и стали собираться, замечая, как соседняя дверь открылась и из нее показалась седая голова преподавателя. В скрюченных руках звякнули ключи. Расступаясь, студенты оттеснили Лизу, продолжавшую стоять у стены, и девушка невольно шагнула назад, спасая свои ботинки, как неожиданно вздрогнула, сдержав порыв вскрикнуть от удивления. Чьи-то руки легли на ее худые бока, а спина уперлась во что-то теплое и твердое. И это явно была не стена.
– Аккуратнее, – послышалось над самым ухом.
Мурашки стройным рядом пробежались по коже, вызывая в теле девушки ответную реакцию. Утратив дар говорить, Лиза медленно кивнула, продолжая чувствовать его руки на себе. Она узнала голос. Голос Романа Генриховича. Да она узнала бы эти низкие нотки, принадлежавшие только ему, из сотни, а то и тысячи голосов. Но то, как он говорил сейчас, пугало и волновало одновременно.
– Вы опять не смотрите под ноги. И по сторонам, – добавил мужчина, и Лиза почувствовала как его руки, поддерживающие ее от падения назад, опустились вниз, скользнув, будто невзначай, по бедрам, обтянутым узкими джинсами. Щеки девушки запылали.
– Простите, – прошептала она, сомневаясь, услышит ли Роман Генрихович ее писклявый голос.
Временный преподаватель промолчал, но осторожно оттеснил Лизу, потому что она сама не могла двигаться. Ее тело будто вросло в пол, а там где касался мужчина, кожа пылала, грозясь сгореть до костей. И словно насмешка новая случайность или нечто большее, о чем Лиза не хотела даже думать, Роман Генрихович дотронулся до нее еще раз. Его ладонь накрыла спину девушки, скользнула вверх, касаясь кромки футболки, пальцы пробежались по позвонкам и замерли у основания шеи – там, где заканчивается одежда и появляется полоска теплой кожи, прикрытая прядками светлых волос.
Роман Генрихович отвел в сторону пару локонов, дотронулся до кожи, оставляя обжигающий след, и, наклонившись немного вперед, шепнул так тихо, что за гомоном студентов, проходящих в кабинет следом за вечно недовольным преподавателем, никто бы не услышал его слов кроме Лизы.
– С днем рождения, Елизавета, – проговорил он.
Девушка ахнула, вцепившись в рюкзак, и продолжала стоять даже тогда, когда за ее спиной закрылась дверь, и больше никто не касался спины. И лишь обернувшаяся на пороге Маня с удивлением рассматривала обратившуюся в камень Лизу.
– Эй, Мартынова, чего застыла? Идешь?
Лиза резко кивнула и заставила себя отмереть. Шагнула вперед, поражаясь тому, что ее ноги все еще могли передвигаться, а не ломались как хрупкие веточки.
– А чего щеки красные? – шепнула Маня, когда Лиза поравнялась с ней.
Студентка рассеяно осмотрелась по сторонам, и будто невзначай, обернулась. Убедившись, что больше никто не стоит за ее спиной, Лиза улыбнулась.