«В лето от воплощения сына божия тысяча триста сорок восьмое в красе итальянских городов, в славном городе Флоренция, случился чумной мор. Народ бедный, да и люди среднего достатка, имели самую жалкую участь; заболевали они тысячами и почти все умирали. Люди умирали днем и ночью прямо среди улиц; иные в своих домах. Соседи только по трупному зловонию догадывались об их смерти, выволакивали мертвые тела из жилищ и клали у входов, где прохожие могли их видеть во множестве, особенно по утрам. Приходили люди с носилками, а если не было их, то клали трупы на первые попавшиеся доски; случалось, что на одни носилки накладывали по два, по три трупа, а бывало и так, что на одни носилки попадали муж и жена, двое и трое братьев, отец с сыном.
Их не сопровождали ни свечи, ни рыдания, ни люди, собравшиеся отдать последний долг усопшему. Дошло наконец до того, что мертвый человек стал пользоваться отнюдь не бÓльшим влиянием, чем издохшая коза. Из-за огромного количества умерших на церковных кладбищах стало не хватать земли, что нечего было и думать, чтобы по исконному обычаю каждый покойник имел особую могилу. Поэтому на переполненных кладбищах рыли огромные ямы, в которые и валили трупы целыми сотнями, как тюки товаров на торговом судне, пересыпая их землей, пока ямы не наполнялись доверху. Чума легко передавалась от больных здоровым подобно тому, как передается огонь в куче горючих предметов».
На протяжении довольно большого периода истории человечества патогены, вызывающие сильнейшие в мире эпидемические болезни – оспу, корь, грипп, чуму, полиомиелит, холеру, брюшной тиф, скарлатину и дифтерию, – были практически безвредны и не убивали людей.
«У всех было одно беспощадное стремление – насколько возможно избегать всякого общения с зачумленными; это казалось всем единственным средством спасения. Здоровые покидали своих близких без помощи. Общее бедствие породило такой ужас в умах людей, что стали покидать брат брата, дядя племянника, сестра брата, а зачастую жена мужа.
Мало того, что еще невероятнее, даже отцы и матери бросали своих детей».
Итальянский писатель и поэт Джованни Боккаччо (1313–1375). «Декамерон»
Глава 1
Загадки эпидемий
«Когда головной мозг развился настолько, что человек смог не только видеть и ощущать, но и воспринимать как целое все то, что увидел и ощутил, он, разумеется, стал также думать о сущности и происхождении страдания, которое ему доставляли болезни. Они возникали, повергали человека на его ложе, с которого кто-то уже не вставал, а кто-то выздоравливал. Первое казалось делом злых духов, второе – делом умилостивленного духа. Первобытный человек мог составить себе только одно представление о сущности болезни: она вызывается таинственными существами, с которыми могут договориться только злые люди, обладающие способностями призывать эти существа войти в тело того или иного человека. В противоположность этим людям должны были существовать и добрые люди, которые своими молитвами, заклинаниями и священнодействиями, известными только им одним, могли склонить этих злых духов к тому, чтобы они выходили из тела больного.
Гуго Глязе. «О мышлении в медицине»
«В пору моей юности американских школьников учили, что до Колумба коренное население Северной Америки составляло не более миллиона человек. Такая скромная цифра была удобна, потому что представляла завоевание континента белыми в менее мрачном свете – ведь получалось, что он был практически безлюден. Теперь, в результате археологических раскопок и анализа свидетельств, оставленных первыми европейскими гостями в наших краях, оценка предполагаемой численности индейского населения выросла примерно до 20 миллионов. Для обеих Америк сокращение коренного населения за одно-два столетия после прибытия Колумба оценивается сегодня совсем другими цифрами – до 95 %.
Главными причинами этой демографической катастрофы стали микробы Старого Света, с которыми индейцы никогда не сталкивались и против которых, следовательно, у них не было ни приобретенного, ни унаследованного иммунитета. В первых рядах по числу жертв шли оспа, корь, грипп и сыпной тиф, во втором эшелоне – как будто первого было недостаточно – дифтерия, малярия, свинка, коклюш, чума, туберкулез и желтая лихорадка. Масштаб бедствия, вызванного пришлыми болезнями, белые очень часто могли наблюдать собственными глазами. Например, в 1837 году индейское племя мандан, одно из самых культурно развитых обществ на территории наших Великих равнин, подхватило оспу с парохода, который поднимался по реке Миссури от Сент-Луиса. В одной из манданских деревень из двух тысяч обитателей через две недели осталось меньше сорока».