- Все? – интересуюсь деловито.
- Да, - уверяет отец.
- Забор, участок, веранда, - начинаю перечислять все имеющиеся там проблемы.
- Так это уже по мере проживания буду делать. Я ведь что придумал – я свою квартиру здесь сдам, и деньги эти собирать буду на ремонт дома.
- Надо же, как рационально, - выпаливает Надя, но тут же тушуется под моим строгим взглядом и отворачивается, чтобы закинуть пельмени в уже кипящую воду.
- Да, - соглашается отец. – Я ведь в течение года с пенсии чуть денег собираю, чтобы летом хоть что-то там сделать. А суммы собираются маленькими. Квартиру тоже на три-четыре месяца не сдашь. А это будет помощь. А потом я и вам буду помогать!
- В чем? – хмурюсь.
- Как в чем? – удивляется отец. – У вас детки появятся, вы расширяться будете. Ипотеку, наверное, возьмете. Вот я буду со сдачи квартиры вам деньги давать на платежи. Внуки подрастут, а я помру. Им квартира моя достанется. Тоже помощь!
Смотрим с Надей друг на друга. Да так долго, что она пропускает момент, когда пельмени закипают, и вода выливается из кастрюли.
- Ох, черт.., - ругается Надя на себя, спешно исправляя ситуацию.
- А что? – настороженно смотрит на нас отец. – Вы детей не хотите?
- Не торопи события, пап, - пытаюсь успокоить его.
Глаза отца чуть ли не слезами наливаются. Никогда его таким не видел. Всегда грозный, а в большей части случаев просто злой, сейчас он представляется обиженным ребенком.
- Да вы ничего плохого не подумайте, Егор Дмитриевич, - кладет руку на плечо отца Надя. – Мы просто еще не так много времени вместе. Видите, вы даже не знали о наших отношениях, - улыбается и в глазах моего родителя вновь появляются радостные нотки. – Дети будут! Не у нас с Димой… так у него… с какой-нибудь другой девушкой…
- Не будут, - мрачно спорит. – За восемь лет ты первая, кто здесь появился. И, чует мое сердце, что останешься единственной.
Последние слова отца как-то необычно отдаются уколом в сердце…