— Возможно. Но вы, коммунисты, тоже кое-что поняли… я бы сказал…
— Я слушаю вас…
— Что мы никакие не фашисты и не антинародные элементы, что мы, собственно, хотим того же, что и вы.
— Пока что это так, а что будет потом… покажет время.
— Ты прав, время все разложит по полочкам. Ага, Корима со своими орлами уже здесь. — Ярош увидел группу разведчиков, спешивших к церкви, затоптал недокуренную папиросу и побежал вниз. Разведотделение Коримы вернулось из ночной разведки.
— Что скажешь, Тонда?
Корима достает карту.
— Мы обнаружили сосредоточение танков и пехоты здесь и здесь. — Он показывает обведенные синим карандашом места. Потом называет цифры.
Ярош делает пометки в блокноте.
— Хорошо, идите, отдохните.
Бойцы-разведчики отдали честь и направились к воротам церкви. Они шутят с товарищами по роте, которые занимаются усовершенствованием окопов вокруг церкви.
По льду реки в Соколово прибыла еще одна батарея. Лохматые сильные лошадки с фырканьем подтащили к церкви четыре пушки. Командир подбежал к Ярошу:
— Старший лейтенант Филатов. По приказу капитана Новикова прибыл для поддержки вашего батальона.
Они договариваются, где разместить пушки.
— Все в порядке! — Офицеры подали друг другу руки. Артиллеристы — опытные фронтовики, они знают, что и как делать.
К Сохору, командиру взвода автоматчиков, расположившегося у церкви, чтобы быть под рукой Яроша, подбежал Йозеф Черны. Он запыхался от быстрого бега. Переводя дух, он произнес:
— Немцы стягиваются на край леса, южнее Соколова, танки и пехота. — Он выкладывает одно сведение за другим.
Сохор поднимается вслед за Ярошем на колокольню и сообщает ему сведения, переданные только что автоматчиками Черны. Ярош молчит, слушает, временами бросает взгляд на карту, разложенную перед ним на столике, которая испещрена множеством стрелок, кружков и других значков, понятных только солдату, потом переводит взгляд на местность. Поступают другие сведения, в том числе по телефону.
Туман постепенно редеет.
Ярош с Сохором спускаются вниз. Они идут еще раз — какой уже по счету? — проверить боевую готовность. К ним присоединяется командир пулеметной роты надпоручик Лом, заместитель Яроша. Они беседуют с солдатами, уточняют задачи с командирами взводов. Ярош укрепляет свою уверенность, что все идет как положено, все, что запланировано, сделано.
Воины, находящиеся в окопах, пока не знают, что происходит в непосредственной от них близости. Большая их часть даже не может себе представить настоящий бой. Как они поведут себя, когда перед ними окажутся танки и фашистская пехота.
Ожидание хуже всего. Нервы напряжены до предела. Мысль о том, что немцы смогут ворваться в село, вызывает чувство страха, неоднократно уже преодолеваемого и вновь возвращающегося. Скорей бы уж.
Спокойный и довольный командир роты возвращается на свой командный пункт.
Возвращаются другие разведгруппы. Их сообщения совпадают. Гитлеровцы готовятся к атаке, которая начнется с минуты на минуту.
Около одиннадцати со стороны хутора Первомайского послышалась частая стрельба из винтовок, автоматов и пулеметов. Связной сообщил, что одно отделение автоматчиков попало в окружение. Подпоручик Сохор собирает своих ребят. Те подпоясываются ремнями, увешанными гранатами, проверяют круглые магазины автоматов.
— Идем их выручать, — докладывает Сохор командиру.
— Ни пуха ни пера!
Через полчаса грохот стрельбы усилился. Лес и холмы создавали громкое эхо. Около полудня стрельба затихла. Только иногда слышались одиночные выстрелы, потом и те прекратились. Вскоре в Соколове показались оживленно жестикулирующие автоматчики.
— Все в порядке! — докладывает Сохор, — вызволили ребят.
— Хорошо, будьте наготове здесь, у церкви. Вы мой резерв.
Раздается обед с водкой для согревания. Время от времени с немецкой стороны со свистом пролетает снаряд и взрывается где-то в деревне. На откосе на краю деревни тут и там еще подкапывают, улучшают окопы.
Наблюдатели бдительно следят за местностью. Напряжение действует на нервы. Пулеметчики смотрят через прицельные щели в броневых щитках, артиллеристы сгибаются у своих орудий.
И тут Редиш, находившийся на колокольне, выкрикнул:
— Танки! Пан надпоручик, танки!
Ярош, разговаривавший с надпоручиком Седлачеком, подбежал к сводчатому окну и прижал к глазам бинокль. Да, с холмов спускалось… десять… двенадцать… четырнадцать танков, направлявшихся к правому флангу Соколовской обороны. Время 13.30.