Посмотрев, как жадно животное пьёт воду, тормознул пару гоблинов, которые волокли ко входу мешок с провиантом. Ликующий Гоша уже раздавал пинки и команды, готовясь закатить пир. А зеленокожие карлики, что не участвовали в вылазке, вовсю старались, пытаясь показать, что не хуже прочих.
Против идеи отметить успешное возвращение, я ничего не имел. Но небольшую головку сыра и два круга копчёной колбасы из мешка с добычей выдернул. Сняв упаковку, положил рядом с серебряным чаном. И отступив, стал наблюдать.
Сначала Кью обнюхала колбасу. Лизнула. Потом откусила четверть одного круга и вдумчиво прожевала. Скосив на меня левый глаз, неодобрительно фыркнула.
За сыр косуля взялась с такой же осторожностью. Но стоило ей попробовать кусочек, как всё изменилась — косуля накинулась на угощение с такой первобытной яростью, что перемолола всё за какую-то минуту.
Щедро хлебнув воды из чана, повернула ко мне голову, умильно смотря своими алыми глазами. И тихо фыркнула.
— Гоблинсы, ещё пару головок сыра! И побольше выбирайте, — рявкнул я, подняв голову наверх.
— А не перебор столько всухую жрать? Может тебе ещё пива скинуть, — заорал Кэп, подтаскивая двумя руками массивное кольцо сыра к краю крыши.
— Это для Кью. Кидай вторую, — поймав первый кусок я сорвал упаковку и тут же перебросил его к всхрапнувшей косуле.
За новую порцию сыра, животное взялось чуть менее резво. Да и размеры у головок были такими, что должно было хватить даже такой махине.
Поднявшись наверх, я обнаружил Гошу, который задумчиво принюхивался к открытому вину, едва не засунув нос в бутылку.
— Пиво остужается, япь! И растрясли мы его сильно — если открыть, отфонтанирует до самого неба, — заметив меня, он оторвался от обнюхивания бутылки и махнул ей в воздухе. — Я всякое пойло хлебал, Тони. Но сицилийское вино в руках впервые держу.
Договорив, скорчил страшную гримасу и сделал большой глоток.
— Ух-х! Ну и кислятина! У этих ариков мозгов вообще, япь, нет? Как можно променять вкуснейшее пиво на вот это? — вылупился он на меня.
Стоящий в стороне Кэп, задумчиво окинул взглядом груду провизии, сложенной на крыше дома.
— А с этим чё делать? Просто грызть будем? — какой, однако привередливый гоблин. У него тут груда элитного сыра, колбас и копчёностей вроде хамона, а он нос воротит.
Хотя, определённая логика в его словах была.
— Кастрюля с толстым дном найдётся? — я вопросительно посмотрел на гоблинов.
— Щас всё будет Тони! Пять минут! — повернув голову, он зыркнул на сгрудившихся гоблинов из тех, что не участвовал в рейде и те немедленно ломанулись в дом.
Справились они быстрее. Немного перевыполнив план — притащили сразу три кастрюли.
Готовили когда-нибудь фондю на костре в бочке? А вообще на открытом огне? Я вот даже на плите обычной не делал. Всем пришлось заниматься по наитию.
Профессионал, наверняка бы сказал, что вышла в итоге полная туфта. Но моя аудитория была не настолько привередливой.
— Давайте, как настоящие дворянчики! — выкрикнул Кэп, сжимая в правой руке кусок копчёной колбасы. — Макнём разом и сожрём! Гоблины, вместе, сила!
Десятка два столпившихся вокруг гоблинов подняли руки, сжимающие разноформатные куски копчёной колбасы и мяса.
— Макнём и сожрём! — Рявкнул нестройный хор голосов. — Гоблины, вместе, сила!
Йорик их тоже поддержал. Его вкусы совпадали с предпочтениями Кью — кобольд макал в фондю не колбасу, а крупный кусок сыра. С аппетитом в него взгрызаясь. Ну что ж — у каждого свои гастрономические извращения. Я вот просто уминал один кусок копчёного мяса за другим. Параллельно отпивая вино из металлической кружки, которую притащил кто-то из зелёных коротышек.
Отличное кстати, вино. Зря Гоша на него жалуется. Просто разбираться надо в напитке, хотя бы немного.
— А чё дальше будет, Тони? Мы ж теперь почти короли, япь! На пафосе, — предводитель гоблинов воззрился на меня, сидя на бочке с бутылкой вина в одной руке и тяжелым окороком в другой. — Надо б это как-то не просрать всё. И чтоб бошки нам не поотрывали, етить их всех кипарисом.
В этот раз здравая мысль за ним не просто гналась, но ещё и успешно настигла. Ещё и вовремя — я даже улыбнулся такому совпадению. Только собирался сам изложить свою идею, как про неё заговорил Гоша.
— Зарегистрируем сталкерский отряд. С адресом в этом здании, — на меня повернулись головы разом притихших гоблинов и глянул Йорик. — Получим официальный статус и дальше прикинем что к чему.
Отряд сталкеров — одна из немногих организаций, которые можно регистрировать в зоне отчуждения. Ещё и привязав к нему, как минимум, одно здание. Если речь о крупной организации — даже несколько.
К безопасности таких структур относятся иначе, чем к вопросам, связанным с гражданскими. Других бонусов тоже хватает. Например, свободная покупка вооружения из внешнего мира.
Там с этим всё не так просто, как внутри ЦОТ. Судя по тому, что я читал, обычному подданному доступна разве что покупка пистолета, не более. А зарегистрированные сталкеры могли приобретать почти любое вооружение, пригодное для использования под Мглой.
В общем — преимуществ хватало. Да и вариантов у меня иных не было. Ну серьёзно, чем тут ещё заниматься? Рекламное агентство открыть? Пекарню у тётушки Канн выкупить? В жизни пирожков не лепил. И маркетинг внутри зоны отчуждения нахрен никому не нужен.
К тому же Гоша был полностью прав — нашу добычу из шахматного клуба стоило использовать с умом. Как и всё, что притащим оттуда в перспективе. Другие основания у меня тоже были — на пару альбомных листов хватит. Но вспоминать их все сейчас не хотелось. Самое важное — других вариантов у меня всё равно нет. Вечно скитаться даргом-оборванцем — заколебусь убивать всех, кто косо посмотрит.
— Слышали, япь⁈ Мы будем гобло-сталкерами! Официальными! — Гоша в глотку орал, размахивая бутылкой вина. — Первые на весь Царьград! Пьём!
Насчёт первых я уверен не был, но он запросто мог оказаться правым. Гоблинов в официальные отряды приглашали редко. Хрен его знает почему. Вернее — причин была масса, но все какие-то идиотские. Фраза «исторически сложилось», подходила тут лучше всего.
Гоблины ещё раз рявкнули свой клич, безжалостно содранный мной с фразы про обезьян и выпили. Йорик, продолжающий уничтожать сыр, влил в себя четверть бутылки односолодового виски.
— А как назовём, япь? — шумно втянув воздух и сжевав кусок колбасы, посмотрел на меня предводитель гоблинов. — Боевые псы Царьграда? Волкодавы империи? О! Боевые царские косули?
Чего ж людей так тянет на звучные названия. Ещё и обязательно так, чтобы к высшей знати примазаться.
— Думаешь, твои потянут на роль боевых псов? — я усмехнулся, рассматривая сидящего на бочке Гошу.
Тот сделал ещё один глоток вина. Оценивающе глянув на своих соплеменников, скривился.
— Так-то да. Какие из них псы? Щенки войны, ять, — захохотав, он впился зубами в колбасу.
— Щенки косуль! — вдруг выпалил Кэп, до того задумчиво пялящийся на фондю. — Мглистых косуль! Такие, что порвут весь мир!
Я в голос заржал. Отложив в сторону импровизированный сэндвич из пары кусков хлеба и толстой прослойки копчёного мяса между ними, поднял руку с кружкой.
— За щенков косуль! Которые покроют весь мир! — вспомнил я ещё одну популярную фразу.
— Это только начало пути, наставник! — проскрипел уже слегка набравшийся кобольд, поднимая бутылку виски.
— Щенки всех порвут! И своё отожрут! — закричал Гоша, который забрался на бочку, встав на ноги. — За удачу, жратву и сиськи, братаны!
Во дворе пролаяла Кью. А остальные гоблины принялись вразнобой орать. Настолько громко, что слышно было наверное на половину квартала.
Одним глотком опустошив содержимое кружки, я уселся на металлический ящик, который облюбовал в качестве сиденья. Взяв с его угла сэндвич, откусил половину. Негигиенично — да. Но я ж дарг. И вообще, это почти как поход на природу. Вся зона отчуждения — считай дикая территоория.