Но то книги. А здесь настоящий я. Сейчас нацарапаю какую-то странную херню, а потом на ноги подняться не смогу. Или вообще сдохну. Чего не хотелось бы — новая жизнь мне очень даже по душе.
Знаете, что я выяснил, пока раздумывал, какой вариант лучше использовать для теста? В таком состоянии тоже можно уснуть. Просто, легко и непринуждённо отключиться, погрузившись в свои мысли.
Первое о чём я подумал утром — к следующей ночи надо будет прикинуть, что именно опробовать в качестве тестовой «гравировки». А ещё отыскать кровать. Заколебало спать на полу. Оно вроде и норм — дарги выносливые. Сквозняки не страшны, жрать могут почти, что угодно и под Мглой чувствуют себя отлично. Но постель как-то привычнее. И женщину, опять же, позвать можно.
Во дворе происходило что-то странное. Гоблины тягали самопальные спортивные снаряды. Ухали, япились и пели.
— Тренболон колю в очко, — рявкнули тридцать шесть глоток. — Чтобы стать большим-большим качком!
Это у них мотивация от награды личным оружием так мощно включилась?
— В дверной проём вхожу бочком, — выдал новую фразу хор зеленокожих коротышек. — Люблю печеньки с молочком!
Стёбную песню я напел им вчера, когда ушастики уже почти дошли до предела и требовалось их чуть взбодрить. Тогда сработало — ржать они уже не могли, но настроение у гоблинсов поднялось.
О том, что они могут её запомнить и начать петь самостоятельно, я в тот момент не подумал.
— Япнул с утра тестостерон, — на этой строчке подключилась залаявшая Кью. — Поднял на бицепс пару тонн.
Ладно. Если им реально помогает — пусть поют. Почему бы и нет. Главное — тренируются.
Йорик обнаружился на крыльце. Кобольд сидел на ступенях, наблюдая за гоблинами и методично чистил одну из трофейных двустволок.
— Мягкого утра, наставник, — глянув на меня, он кивком указал на тренирующихся гоблинов, которые выдали новую строчку. — Вы вдохнули в их сердца готовность к развитию.
Тут скорее сработало желание получить себе пистолет. Огнестрельное оружие производило на ушастиков неизгладимый эффект. Кэп, когда я вручил ему награду, скорчил такую морду, что я подумал, карлика сейчас приступ хватит.
— Подход, подход, ещё подход, — снова заорали коротышки. — Мне бара-бара, ещё подход!
Интересно, в этом мире ещё есть попаданцы? Надеюсь нет. А если есть, то они далеко отсюда. Или незнакомы с текстом. Он всё-таки локально популярен. Мне его, как раз один любитель качалок и дал послушать.
— Ты и в чистке оружия разбираешься? — я наконец понял, что меня смущает в утреннем занятии Йорика.
— Воспользовался памятью предков, — проскрипел тот в ответ, продолжая ловко орудовать пальцами.
Чем-чем он там воспользовался? Памятью предков? Уставившись на него, я ожидал продолжения. Но кобольд похоже счёл объяснение полностью исчерпывающим — так и продолжил меланхолично чистить ружьё.
— Это как? — подождав пару секунд, я всё-таки озвучил вопрос.
— Когда рождается ребёнок, мать может передать память о навыках предков, — оторвался он от своего занятия. — А отец делится ими при зачатии.
Ничего себе. Я прям представил, как в процессе бедолага-кобольд начинает перебирать список из сотен пунктов, пока окучивает женщину. Хотя, эволюция это наверное как-то урегулировала. Наверное. Если нет — мне их искренне жаль.
— И дальше ты можешь любой из этих навыков использовать? — мне сейчас прям интересно стало. — Просто выбираешь нужный и он оживает в памяти?
Йорик протяжно вздохнул, а его волосы-щупальца слабо засветились оранжевым.
— Больше похоже на большую пещеру, где ты ищешь всё наощупь, — он помолчал, смотря на меня. — Разум сам находит нужный путь.
— Выходит, твои предки когда-то имели дело с двустволками? — в сети информации про кобольдов было настолько мало, что я с трудом представлял их прошлое.
Волосы Йорика засветились сильнее, а сам он посмотрел на тренирующихся ушастиков.
— Ты даже не представляешь, наставник, — он с присвистом выдохнул. — Мои предки помогли гоблинам разработать первый боевой доспех. Создавали чудесные вещи. Подземные города, машины, технику. Кобольды были не худшими инженерами, чем цверги.
— Боевые доспехи для гоблинов? — я мельком глянул на коротышек, которые продолжали тренироваться.
Хитиновый падаван помолчал, тоже рассматривая зеленокожих карликов. Потом посмотрел на меня.
— Да. Они разные были. И совсем мелкие, и гигантские, метров семи высотой. С ракетами и магодвигателями, — вот теперь он смог меня окончательно шокировать.
Ракеты и гоблины? Я вон Гоше револьвер вручил и он едва своего же соплеменника в расход не пустил. Если представить, что у мелкого появится высоченная хреновина, оснащённая ракетами… Лучше такое не представлять, в общем. Как они сами говорят — всё вокруг япнется и наступит бара-бара.
— А потом что случилось? Куда всё теперь-то делось? — воззрился я на ученика.
— Древняя война. Очень давно. Тогда все сцепились между собой. Эльфы, цверги, гоблины, кобольды, — кажется сейчас в скрипучем голосе бронированного буддиста проскользнули грустные нотки.
Вот и началось. Сейчас он скажет, что потом пришли люди и всех подмяли под себя. Заодно лишив технологий.
— Чем всё закончилось? — поинтересовался я, предчувствуя историю о покорении всех рас людьми.
— Орки, — после недолгой паузы, ответил тот. — Когда всё близилось к концу, здесь появились орды свенгов. Между собой они тоже грызлись, но остальных хотели убивать вдесятеро сильнее.
Хорошо — он снова меня удивил. Такого в сети не писали. Хотя, признаю — в историю этого мира я детально не погружался. Информацию и так приходилось поглощать безмерными массивами. Не до экскурсов в далёкое прошлое.
— А дарги? — задал я логичный вопрос.
— Они пришли в самый разгар набега свенгов. Принялись крошить всех подряд, — он снова глянул на зелёных карликов. — Уничтожили последние оплоты гоблинов, смели бастионы цвергов, спалили десятки эльфийских лесов и захватили множество людских городов. Заодно пустив под нож целые племена свенгов.
Угу. Восхитительно просто. Как они после такого в мире то живут? Хотя это отчасти объясняет отношение к даргам.
— Ну а потом что? Чем всё закончилось? — уставился я на кобольда. Интересно же. Мне тут падаван историю мира рассказывает. С неожиданной точки зрения.
— Дальше бабуля заснула. Слишком много перебродившего сока картохи выпила, — он опять вздохнул. — И больше к этому никогда не возвращалась.
Ясно. То бишь всё вот это — рассказ старой кобольдки, которая накидалась самогоном. Ну, тоже своего рода источник информации. Хотя доверять ему на все сто процентов, наверное не стоит.
Йорик вновь принялся чистить оружие, а к нам подскочил Гоша.
— Третирую бойцов, япь! Троллирую! Телефонирую! Йяпи-тяпи! — он подпрыгнул, схватив себя за уши. — Тренирую! Будут ко всему готовы! Хоть под Мглу, хоть Грига резать!
Мысль о том, чтобы сместить местного криминального лидера, а потом разделаться и со всеми остальными, коротышку отпускать категорически не желала.
— Как закончишь с тренировкой, найди кровать, — посмотрел я на него. — Пусть притащат сюда, разберут-соберут и у меня в спальне поставят. Расплатится Йорик.
Надежда подержать в руках деньги, которая было сверкнула в глазах ушастого аристократа, погасла. Но он тут же встрепенулся.
— Найдём, япь! Вернёшься всё будет! Такой шикардос намутим — ни у кого такого нет. Самое трахательное лежбище будет, Тони, — бодро протараторил он и оглянулся на тренирующихся соплеменников. — Чё застыли шмаглы! Ещё подход! Бочком, бочком!
Ладно. Экскурсы в историю, это интересно. Но планшете висело сообщение от Твердоскального — торговец просил встретиться, чтобы обсудить продажу лекарств. А ещё в голове снова крутилась картинка голой Василины, которая потягивалась на постели.