Мне хотелось спросить у него, почему он не узнал в трупе свою Сернель, но я все еще не чувствовала ни онемевших губ, ни собственного языка. И я промолчала, вглядываясь в лицо дракона, который никак не мог остановить свой взгляд, мечущийся между мной, Винни, и ей, Винлари. Да, мы действительно похожи. Даже именами.
Родственница? В душе я усмехнулась, как поступила бы обычно. Усмешка вышла бы горькой, язвительной, с примесью страха. Однако ни одна мышца на лице не дернулась, и я продолжала пристально смотреть на дракона, выдавая лишь застывшую маску безразличного спокойствия.
Не знаю, можно ли назвать нас с эльфийкой родственницами. Пусть и выглядим мы как близнецы, но родились в разных мирах. Однако, сама не знаю почему, на вопрос дракона я лишь слабо кивнула, чувствуя, как задеревеневшие мышцы с трудом мне подчиняются.
- Соболезную, - произнес он, совершенно не обращая внимания на мое состояние. Неужели его ни капли не заинтересовали мои эмоции, а вернее, их полное отсутствие? Если бы у меня умер родственник, стала бы я стоять как истукан, в душе трясясь от ужаса? Или я бы рыдала навзрыд, опустившись коленями в сырую землю и оплакивая покойного?
Если бы он заметил эту странность, то однозначно догадался бы, что я веду себя не просто так, что мне что-то известно. Была бы я на его месте, тут же расспросила бы обо всем. Я бы посчитала себя главным подозреваемым, пойманным на месте преступления.
Но мысли о драконе, который не знал, как выглядит его собственная невеста, и который не замечал или не хотел замечать очевидного, быстро покинули мой разум. На их место пришли другие, и они еще больше холодили мне душу.
Винлари убили недавно. Грег сказал, что темные проезжали как раз в день моего появления в их деревне. Тогда я отмахнулась от его слов, думая, что меня это уж точно не касается. Но сейчас, после признания дроу в убийстве предсказанной, похожей на меня словно отражение, эльфийки, я вдруг задумалась. Что если умерла она потому, что в этот мир пришла я? Вдруг в одном мире не должно существовать два одинаковых человека? Но в таком случае в эту версию не вписывается подросток, который явно намеренно запихнул меня сюда. Это не было совпадением, и уж точно это не было случайностью.
Тогда в моей голове появилась другая версия. Что если из-за того, что эльфийка из пророчества умерла, и, чтобы оно все же сбылось, в этот мир послали меня? Мы же и выглядим теперь одинаково, за исключением макияжа… Вот только в сказке дракона была речь про какую-то магию, которую Сернель должна была отдать купели. И ее-то у меня как раз и не было. Или она была, но я ее не чувствовала, потому что пришла из мира, в котором магия это лишь красивая сказка. А еще в этой версии было одно несовпадение. Я-то явно не Сернель. Мой род остался на Земле, и в нем никогда не было эльфов. И фамилия у нас иная, из нее даже при желании нельзя получить слово Сернель. И пускай у меня появились уши, вряд ли кровь стала другой.
А вот у Винлари, расслабленно лежащей прямо за моей спиной, все это было. И род, и магия, и кровь. А потому и пророчество писалось явно для нее. И даже если с ее смертью оно перешло на мои плечи, то как его должна выполнить я? И пускай никто не говорил мне прямо, что именно мне придется сделать это вместо эльфийки, я всем своим существом чувствовала - пророчество нависло надо мной. Не бывает таких совпадений, которые происходили со мной. И от этого в душе все переворачивалось.
- Ты в порядке? - рука дракона легла мне на плечо, вырывая из размышлений
Мне хотелось расхохотаться, однако язык не слушался. Конечно, я в порядке. Я всегда в порядке.
Пальцы, которые до этого нервно подрагивали, выдавая мое состояние, замерли. И я нашла в себе силы обернуться обратно к Винлари. При ней могло что-то быть. Что-нибудь, что угодно, что могло бы дать мне подсказку. И пусть мои действия нельзя было назвать порядочными и даже нормальными - а как еще назвать копошение в вещах покойного? - Винлари было уже все равно. А мне, пока еще живой, это могло помочь.
Я совершенно не обращала внимания на окрики дракона. Они пролетали сквозь меня, не задерживаясь и не оседая в голове. Я даже ни одного слова не могла разобрать, как бы он ни пытался до меня докричаться.
Я разгребала руками землю, которая забивалась под ногти и осыпалась прямо к босым ногам. Где-то по дороге, пока я в полубредовом состоянии шла по роще, размотались ленты, обматывающие ступни. Но я ничего не замечала. Какое-то сумасшествие или помешательство нашло на меня, и единственным, что я видела перед собой, была она. Винлари.