Выбрать главу

                  Сажать в тот год картошку решили по старинке, артелью, под соху. В прошлом году сажали трактором. Ничего не скажешь, быстро, но то ли «сажалка» была плохо отрегулирована, то ли тракторист недотепа - насажал, где густо, где пусто. На иной грядке, картошка как морковь вышла, впору продергивай, на другой же приходилось брать лопату да вручную подсаживать. Вот и решили вспомнить добрую старину, когда собирались дворов пять-семь, чьи огороды соседствуют, высыпали все бабы из дворов с ведрами и становились вдоль борозды в интервале метрах 10-15 друг от друга. Лошадка борозду нарезала, бабы раз-раз - и закидали каждая свой отрезочек - да быстро и весело, сея картофельные клубни через 30-40 сантиметров: шутки, прибаутки. А потом шли гулять у кого-нибудь в доме - надо же это дело отметить, чтобы картошка росла, и чтобы жуки колорадские ботвой подавились.

                   На каталке на резиновом ходу, отталкиваясь деревянными «утюжками», Антонович выехал в сад. Дорога до самого его огорода была накатана ещё с осени. Приехав на свежевспаханное поле, он взял в ладонь землю, помял её и остался доволен - земля рассыпалась как пепел и даже к пальцам не липла.

                - Хороша в этот год землица, - улыбаясь, пробормотал он, - и навозили её вроде по осени, а всё впиталось с дождями да с талым снегом. Как пух землица! Уроди, Господь, теперь картошечку!

                 Солнце уже поднялось над верхушками берез и выплыло на простор синего неба, зазолотило, засверкало над тучными деревенскими садами, заискрилось радужно над кронами вековых лип и принялось наращивать свои светосилы. С каждой минутой становилось всё жарче и жарче.

              - Как же, чертова артель, посадят они картошку по холодку, - заворчал Антонович, - уже время, поди, десятый час, а ещё ни одна собака не почесалась! Будут теперь паразиты в самое пекло спотыкаться по пахоте.

               Старик развернул каталку в сторону дома и тут услышал в своем саду голоса, заулыбался:

               - Почесались суки!

               Навстречу ему шли гуськом по тропинке: зять его соседки - Васька Нечаев, мужик лет пятидесяти, и сын племянницы Веры, двоюродный внук - Федор Курлыгин с двенадцатилетним сыном Мишкой.

                  Старший брат Антоновича, Иван, женился осенью 1940 года на школьной учительнице Татьяне Нестеровой - дочь же Вера родилась у них в феврале 1942 года. Иван так и не увидел дочери, погиб 7 ноября, как раз на «октябрьскую» в 43 году, освобождая Киев. Татьяна с дочерью ушла жить в родительский дом. Замуж она так и не вышла, растила дочь одна, учительствовала, вдовствовала. Верка вышла замуж за Павла Курлыгина и родила Федора в 67 году. Таким образов из рода Просвировых вышла параллельная ветвь. Федор задался в Курлыгинскую породу: высокий, длинновязый, неуклюжий... а вот сын его Мишка... В Мишке Антонович души не чаял!

                 С мужиками Антонович поздоровался по-свойски, сдавливая их ладони, как тисками, а ручку Мишки взял бережно, словно пойманную птичку, подержал чуть-чуть и выпустил на волю.

                 - Что там, артель «Напрасный труд» проснулась?

                - Проснулась! Уже семена на телегу погрузили. Славка Круглов повез, - сказал Федор, закуривая.

               - Это хорошо! Значит, две лошади будет?

                - Две! Одна на пяти огородах взопреет!

                - А ты, Мишка, значит, в школу сегодня не пошел?

                - Не-а! - мальчуган улыбнулся открытым ртом, обнажая ряд ровных и красивых зубов, некоторые из них, вероятно, только в этом году выросли. - Я буду лошадь водить! - с гордостью сказал он.

                - Правильно! - с нескрываемой иронией резюмировал Антонович, - Нечего дело на безделье менять - сейчас день год кормит, а двоек нахватать ты и завтра успеешь. Есть двойки-то?

                - Есть малясь!

                - «Есть малясь!» - передразнил его старик. - Слушай, отдай его мне на воспитание, - обратился он к Федору, - я через год из него человека сделаю.

               - Бери! - улыбнулся Федор. - Про него жена и так говорит «Антоныч номер два»! Он же целыми днями у тебя пропадает - все твои повадки и манеры перенял.

                Антоныч заулыбался:

                - Дура твоя жена и ты от неё недалеко ушел! Мишка, чему я тебя за эту зиму научил, ну-ка перечисли, загибай пальцы, братец ты мой! Пилу точить научил? Научил! Разводить пилу, научил? Валенки подшивать крючковым шилом, Мишка, умеешь? Так! Как топоры, молотки насаживаются, показал? Показал! А как колун? Расскажи своему батяне, а то он, небось, не знает.

               - Снизу ручки вверх!