— Да, я умираю с голоду. У мамы сегодня утром дома не было еды, поэтому она сказала, что мне придется подождать, пока мы не приедем сюда.
— Она действительно так сказала? — Мускул на его лице снова дернулся. — Что ж, тогда нам лучше сразу же что-нибудь для тебя подыскать. Вы идете с нами? — Он посмотрел на Мию и Айвара: ему так явно нужна была поддержка, что у Мии не хватило духу отказаться.
— Конечно, мы можем сегодня пораньше пообедать, как ты думаешь, Айвар?
— Я всегда голодный. — Айвар усмехнулся. — Должно быть, расту или что-то в этом роде. Так что, похоже, пора.
— Да, ты прямо объедаешь меня, — улыбнулась Мия. — Нет, конечно, просто шучу. Честно говоря, я рада видеть, как ты управляешься с тарелками.
И это так и было. Ей нравилось смотреть, как он ест, как будто каждый кусочек, которым она его потчевала, был восхитительно вкусен просто потому, что кто-то приготовил его для него. Это вызывало у нее желание дать папаше хорошего пинка, так как, по словам Айвара, они питались только едой навынос или телеужинами,[13] большую часть которых он должен был заказывать сам. Теперь, когда она знала, что у мальчика нет матери, она чувствовала к нему особенную нежность.
— Хорошо, идем. — Мия последовала за Хоконом и его дочкой.
Она не могла не задаваться вопросом о его отношениях с матерью Линнеи, но у нее не было желания совать нос в чужие дела. Если бы он хотел, без сомнения, он бы им рассказал.
— Ты не возражаешь, если Линнея будет спать в моей комнате? — шепнул он, когда они, стоя бок о бок, готовили бутерброды на кухне. — Кровать достаточно большая для двоих, и она все равно не занимает много места.
— Нет, конечно. В шкафу должны быть дополнительные одеяло и подушка, если они вам понадобятся.
— Спасибо, здорово. Прости, что так получилось. Конечно, было бы неплохо, если бы София предупредила меня чуть раньше, но это не в ее обычаях. Сказать по правде, она вообще не способна быть организованной. Иногда у меня просто шарики за ролики… — Он снова стиснул челюсти, как будто боролся с какими-то довольно сильными чувствами.
— Не проблема. Я уверена, что все образуется.
— Надеюсь. У Софии есть склонность действовать импульсивно, а теперь она, видите ли, забронировала какой-то отпуск в Индии с подругой, чтобы научиться медитации и тому подобному. Она, вообще-то, могла бы сначала посоветоваться со мной, но я не думаю, что она до конца понимает, что быть на раскопках — это не то же самое, что отдыхать. — Он пожал плечами. — На самом деле, наверное, это моя вина, потому что мне всегда это так нравится, что не кажется тяжелой работой, и я как-то обмолвился ей об этом. И все же…
— Я понимаю. — Мие не хотелось комментировать, так как она не знала Софию, но произошедшее действительно производило впечатление изрядной безбашенности. У них, должно быть, очень странные отношения. Она могла понять разочарование Хокона из-за того, что дочь скинули на него таким образом. — Не бери в голову. Мы должны постараться занять ее чем-нибудь интересным.
Это оказалось меньшей проблемой, чем ожидала Мия. Девочка, очевидно, привыкла к тому, что ее оставляют на произвол судьбы, и, вполне довольная, сидела в маленькой палатке, которую Хокон соорудил для нее рядом с траншеями, рисуя или играя со своими куклами Барби и в «Геймбой». Когда ей становилось скучно, она без конца болтала с Мией, а потом стала ходить по пятам за Айваром, задавая ему бесконечные вопросы. Ко всеобщему удивлению, мальчик, казалось, не возражал.
— Все нормально, — пробормотал он, когда Мия спросила, не докучает ли ему Линнея. — Просто ей одиноко, я полагаю.
«Рыбак рыбака…» — подумала Мия. Она была рада, что у него хватило зрелости и терпения выдерживать общение с девочкой, вместо того чтобы сказать «отвали», как поступило бы большинство мальчиков его возраста. Хотя его по-прежнему увлекали раскопки, он был не прочь отдохнуть, и Хокон с радостью разрешил ему взять Линнею поплавать в озере.
— Только не спускай с нее глаз, пожалуйста, — попросил он. — Я доверяю тебе присматривать за ней.
— Конечно, я так и сделаю. Она же маленькая, — ответил Айвар, как будто это все объясняло. И, возможно, для него это было именно так.
Хокон уставился на экран телевизора — немного меньший по сравнению с его домашним, но все же вполне приличный, — пытаясь не шевельнуть ни единым мускулом. После того, как Линнея наконец уснула, они с Мией уселись на двухместном диванчике смотреть новости, и где-то после третьего сообщения Мия задремала, привалившись к нему. Пробормотав что-то, она обняла его одной рукой за талию и устроилась поудобнее. Он предположил, что она мечтает о своем женихе, и не хотел ее беспокоить.