В таком подавленном состоянии мне часто вспоминался путь на поезде из Москвы в Ленинград, когда я познакомился в купе с сидящей напротив девушкой. Вот так это описано в моем дневнике.
«Она была, на вид, самая обыкновенная. По бледному лицу можно узнать в ней студентку. Как-то незаметно мы втянулись в разговор и не заметили, как быстро бежит время. Оказалось, что она студентка четвертого курса Московского университета биохимического факультета. Едет в Ленинград к подруге, с которой хочет поехать в Таллин, Ригу, осмотреть эти города. Видно было, что она из хорошей семьи, отец работает „большим“ начальником.
Наш разговор касался различных тем и везде мы находили общий интерес. Здесь, в поезде, впервые встретился с девушкой, с которой я говорил свободно и уверенно на разные темы. Время бежало незаметно, и опомнились мы только к утру, когда в вагоне уже все спали.
В Ленинграде ее должны были встречать, но она волновалась, придут ли на вокзал? Однако встречающих не оказалось, и здесь я проявил весь свой талант мужчины: нес ее чемодан, посадил на трамвай и даже несколько остановок провожал ее.
Это случайное знакомство сильно повлияло на мою психику — я понял, что можно встретить девушку, духовно близкую тебе. Было важно, что после крушения моей, по сути дела, первой любви с Валей, у меня появилась уверенность, что не все девушки плохие: можно найти друга по душе!!».
Итак, вопрос о демобилизации не давал мне покоя. Ожидания вызова из техникума или наркомата — не сбывались. Я продолжал нервничать и волноваться. «Спасительная палочка» пришла из Василевичей. Дедушка Роман и мать прислали заказным письмом вызов властей Белоруссии для работы по восстановлению хозяйства Республики. Получив письмо, я подумал: «Может быть это и к лучшему. В Ленинграде с питанием трудно, а в Белоруссии родные помогут стать на ноги».
Вызов передал командиру роты и с этого времени завертелась бюрократическая карусель. Командование роты не было заинтересовано в утечке молодых воинов, иначе и часть могут расформировать и кое-кто из офицеров останется без должности. Поэтому оформление моей демобилизации проходило весьма трудно и драматично.
Документ-вызов был из роты передан в штаб укрепрайона и дело завертелось, Вот как об этом записано у меня в дневнике 1 ноября 1945 года:
«Эти дни судьба бросает меня из стороны в сторону, то поднимаюсь на волне ввысь, то она бросает меня вниз. Уже Горбачев сказал: „Поедешь, Головко, домой“, а через день он же сообщает мне, что нужны еще какие-то справки, диплом и тому подобное. Последняя надежда на Борисова и Булкина».
Борисов, наш бывший командир взвода, работал в 14 УРе начальником отдела связи и хорошо ко мне относился. Майор Булкин — начальник отдела кадров укрепрайона, документы мои переслал в отдел укомплектовании Армии, там должна решиться моя судьба.
Мое нетерпение подогревало то, что были примеры демобилизации бойцов, не закончивших из-за войны техникум и теперь возвращавшихся завершить учебу.
Из дневника: «Переживаю мучительные дни неизвестности. Из головы не покидают думы о доме. Сегодня днем после дежурства задремал и мне приснился сон: дома за столом сидим с Кузьмой Антоновичем Брель, его братом Иваном и моим братишкой Аркадием, я разливаю вино, но не пили — в этот момент проснулся».
16 ноября узнаю радостную новость. Из отдела укомплектования пришла телеграмма: «Военнослужащий Головко В. А. по приказу номер такой-то подлежит демобилизации». Однако нервотрепка на этом не закончилась. Комроты делал все возможное, дабы не спешить с демобилизацией, ссылаясь то на отсутствие приказа, то на отсутствие денег. Наконец, я получил все необходимые документы, оставалось получить выходное пособие три тысячи рублей (при цене фунта масла 400 рублей). Горбачев тянул с выдачей денег, к я пошел на хитрость — прикинулся пьяным и в комнате рядом с начфином громко произнес фразу в том смысле, что «все пропью». Начфин Тоня тут же передала это Горбачеву, и назавтра я уже готов был к отъезду домой.
В конце ноября 1945 года я распрощался с друзьями, сделали «отвальную», под хмельком задушевно побеседовали, а затем — на поезд в Таллин, из Таллина в Ленинград. Здесь встретил Ивана Васильевича Белого, капитана, моего земляка, тоже возвращавшегося в Василевичи. Договорились ехать вместе. Наш путь уже теперь лежал через Витебск и Оршу.
Поездка наша домой — целая эпопея. Желающих ехать было больше, чем могли вместить поезда. Мы еле втиснулись в пассажирский вагон, долго ехали стоя, затем примостились на сиденье. По пути были разрушены железнодорожные мосты через реки и нам приходилось пересаживаться с поезда на поезд в Витебске и Могилеве. Наконец, добрались до Василевичей.