76 год Третьего Центума
Патрульный крейсер легиона «Либер» Л-ЛБР-4-07 «Звездное пламя» совершал обычный полет вдоль Конфайна. Он шел высоко над плоскостью эклиптики, оставив далеко позади базу на Амазонии-IV и по длинной дуге огибая желтый карлик Либер. Система Либера была один из самых дальних форпостов Империи, этаким «медвежьим углом» Ромы Юниона. Сюда редко заглядывали жители более обжитых регионов, и планета Амазония, административный центр системы, выглядела большой деревней, где бок о бок с колонистами жили автохтоны – серокожие карлики арангойцы, не имевшие никаких проблем с переселенцами и, судя по всему, всеми силами старавшиеся таких проблем не создавать.
У крейсера «Звездное пламя» был свой давным-давно определенный сектор патрулирования, поэтому экипажу не приходилось дополнительно напрягаться, чтобы давать системе управления какие-то новые задания. Все шло как обычно. Слава богу, никаких врагов в окрестностях системы Либера не наблюдалось. Как и в окрестностях других планетных систем. Тем не менее это патрулирование несколько отличалось от предыдущих: на борту крейсера, кроме командира Алессандро Барелли, штурмана, лонг-техника и четырех артиллеристов, находился еще и молодой долговязый белобрысый дубль-штурман из кроссов. Не файтер, просто стажировался после нэви-колледжа[7]. Был он немногословен, старателен и явно пытался произвести на команду самое лучшее впечатление.
Алессандро Барелли не имел ничего против этого: когда-то и сам он был в такой роли и тоже старался изо всех сил, буквально из кожи вон лез. И, добившись самых положительных рекомендаций, получил должность командира красавца-крейсера легиона «Либер», очень приличное жалованье и возможность, отслужив свое, заняться любым делом, какое душа пожелает, – ежемесячно его банковский счет пополнялся почти на пятьсот денариев. Таким деньгам мог позавидовать любой сивил[8]. Поэтому у Алессандро Барелли имелись все основания быть довольным жизнью.
Тем более что этот полет проходил в отсутствие очередной четверки файтеров-неспециалистов, которые поочередно должны были овладевать навыками работы на патрульном крейсере. Это являлось обязательной составляющей службы в Стафле. С такими файтерами приходилось много возиться, им нужно было все рассказывать, объяснять, контролировать их действия, отвечать на вопросы… а Барелли подобного рода тягомотину, мягко говоря, не очень любил. Да, в этот полет никого из файтеров-обученцев не направили, и причина была очень уважительной. На базе ожидали скорого прибытия консула[9], и манипулы вот уже который день проводили совместные учения.
Все в полете шло штатно, приборы работали идеально, космос вокруг был чист, как мысли младенца, и желтый фонарик Либера успокаивающе светил вдалеке, словно говоря: «Все нормально, парни. Никаких проблем». Артиллеристы лениво поигрывали в своем отсеке в киво-ково – командир мог это видеть на экране внутреннего обзора, лонг-техник Зураб Сулави совершал обычный неспешный обход корабельного хозяйства, а командир сидел в рубке вместе со штурманом Цери Пашутиным и обсуждал с ним достоинства отпуска на планете Беловодье в системе Купидона. Ни Барелли, ни Пашутин на Беловодье не были, но много слышали от сослуживцев о прелестях тамошних приморских местечек с рыбалкой, купанием и дикими танцами до утра. Белобрысый дубль-штурман был тут же, но в разговор не вмешивался. Он переводил сосредоточенный взгляд с экрана на экран, что-то там подключал, что-то там отслеживал, просеивал какой-то там технический мусор… в общем, сливался душой с лонгом, крепил связь с великолепным космическим кораблем под чудесным названием «Звездное пламя» (куда там всем этим «Неустрашимым» и «Стремительным»!), – и командир не мог не порадоваться за своего подопечного, проявлявшего, судя по всему, непоказную любовь к своему делу. На обратном пути Алессандро Барелли намеревался устроить молодому крепкую зубодробительную проверочку на запредельных режимах и уж тогда от чистого сердца дать самые лучшие рекомендации. Барелли был уверен, что стажер не подкачает, – видна была птица по полету. Орел был виден, аквила[10] – прямо с эмблемы Стафла, хоть стажер и не принадлежал к племени файтеров.