Соколов быстро сложил бумаги в пакет и заспешил в прокуратуру.
Черных была на месте. Он, положив веером перед ней все три обращения, взволнованно выдохнул:
– По-моему, наш старичок – маньяк. Все его преступления связаны с утоплением жертв! Что за такое предпочтение у человека?!
Следователь удивленно стала читать обращения Левчука к первым лицам страны. Закончив с письмами, она некоторое время посидела в изумленной задумчивости от прочитанного и, встрепенувшись, сообщила:
– Я уже подготовила запросы в Министерство обороны и по месту рождения подозреваемого. Дополнительно запрошу и по этим трем случаям, где наш Левчук подозревался в убийствах, но каким-то образом избегал наказания.
– Этот старик не так уж и прост, – усмехнулся сыщик. – Он знает, какие болевые точки нажать, как льстить великим правителям, притягивая их на свою сторону фронтовой общностью. Настоящие фронтовики не такие, чует мое сердце, что он не тот, за кого выдает себя.
– Да, неприятно и мерзко на душе, – с сожалением вздохнула следователь. – Будем ждать ответов на запросы, может быть, они прольют свет в этом загадочном деле.
– Должны пролить, – обнадеживающе кивнул оперативник. – Надо найти хотя бы одного родственника подозреваемого и подробно расспросить его, что собой представляет этот человек. Он говорит о каких-то своих родственниках?
– В том-то и дело, что он не называет ни одного из них. Говорит, что до войны жил в Бобруйске, ушел воевать и больше туда не возвращался. Утверждает, что у него ни одного родственника не осталось, все погибли в войну.
– Такого не бывает, – мотнул головой сыщик. – Все равно кто-то должен остаться.
– Знаешь, Сергей, я, не подумав, рассказала об этом Левчуке отцу, который тоже брал Берлин, – с горечью проговорила Черных. – Он плюется и не верит, что Левчук фронтовик. Расстроился отец, зря я рассказала ему все это.
– Правильно он говорит, – кивнул Соколов. – Мутный какой-то этот тип, не похож на героя-фронтовика.
Часть вторая. Служебная командировка
1
Прошло два месяца. Соколов мало интересовался делом загадочного ветерана-фронтовика, отвлекшись на не менее насущные проблемы. Если следователь не беспокоит сыщика, не требует помощи, значит, все идет своим чередом, уголовное дело неумолимо приближается к логическому концу, чтобы завершиться судебным приговором. Но не тут-то было!
В день Победы 9 мая оперативника вызвал к себе начальник угрозыска. Терзаемый догадкой, почему же он понадобился руководителю в праздничный день, Соколов ровно в полдень постучался к нему в кабинет.
Начальник уголовного розыска Поликарпов Вадим Петрович, суровый мужчина средних лет, никогда не расстающийся с любимой папиросой «Беломорканал», работал в этой должности достаточно долго. Опера его побаивались и уважали, впрочем, такие же чувства испытывали к нему и городские криминальные элементы. Отборный мат из его уст сыпался как из рога изобилия, но никто даже и не думал обижаться, поскольку все это произносилось ради дела. А в городе иногда случались такие дела, разобраться с которыми без мата – ну никак.
Поликарпов озадаченно поинтересовался:
– Что там по тому гребаному ветерану войны?
– По какому ветерану? – удивленно вскинул голову Соколов. – По Левчуку?
– Чингачгуку! Не знаю, как его фамилия, я имею в виду того, которого ты посадил два месяца назад за убийство женщины.
– Да, это Левчук. А что по нему? Вроде бы следствие идет, за помощью следователь к нам не обращалась.
– Вот сколько вам всем говорить, что дела всегда надо держать на контроле, – строго отчитал сыщика руководитель. – Назревает большой скандал, прокурор республики вызвал нас на ковер, так что готовься ответить на все вопросы.
– Так что все-таки случилось? – недоуменно спросил сыщик. – Следователь Черных ни разу мне не звонила, я и подумал, что все там нормально.
Поликарпов сердито объяснил:
– Этот Левчук, или как его там, написал жалобу самому Андропову о том, что его незаконно привлекли к уголовной ответственности.
– Ну и что? – усмехнулся оперативник. – Он писал жалобу Сталину, Хрущеву, Брежневу, а сейчас Андропову. Это его способ уйти от ответственности.
– Какой Брежнев, какой Хрущев, едрена мать! – взревел начальник. – Этот твой Левчук и вовсе не Левчук, а другой человек!
– К-ка-а-ак?! – оторопело протянул сыщик. – Откуда это стало известно?!
– От верблюда! Говорил же, чтобы вы держали все ажиотажные дела под контролем! Иди, готовься, в час встречаемся в прокуратуре республики!