- Ты прав, забудь, - Карл смотрит всего пару секунд. Потом отворачивается и откидывается на спинку дивана. - Глупая была идея, - фыркает он.
И замолкает.
Серые радужки пустые и безжизненные, как треснутый потолок.
***
Дэрил понимает, что ему нравится, когда Карл становится прежним.
Ему не нужно делать слишком многого. Сейчас никому не нужно слишком многого - лишь мелкие прихоти. Крыша над головой, еда, две рабочие руки, две рабочие ноги и здравый ум. Это честная жизнь - самая честная из всех, которые можно себе представить. Ты ешь то, что добываешь. Ты живёшь, если выдрал свою задницу из рук смерти.
Ты живёшь, если заслуживаешь этого.
За десять месяцев Карл ни разу не становился тем Карлом, которым он был до смерти Рика.
Всё то время, что они уже прожили в Вирджинии.
Они питались свежими яйцами, выращенными ими же овощами. Иногда - бич-пакетами, хлопьями, консервами. Они часто ходили в ближайший город - Портленд. Они пробовали делать консервы сами.
За десять месяцев после смерти Рика они неплохо обжили дом - тот, что ближе всех к полям. У них четыре курицы и пара диких свиней. Иногда Дэрилу везло на охоте и тогда у них появлялось мясо. Однажды в ловушку Карла попался молодой олень, и с тех пор у них появилось много засушенной оленины.
Они не замечали, как оседают здесь. Просто жили, и ни один из них не говорил о том, что это осознанная остановка. Что идти больше некуда только потому, что каждая дорога этого мира уже исхожена тысячу раз. Они похоронили последнего человека, который вёл их по замкнутому кругу, и остановились сами, как два послушных и верных пса, отказываясь бежать в пустой упряжке. Покидать могилу хозяина.
Отказываясь отходить от неё достаточно далеко, чтобы потерять из виду.
Окна их гостиной выходят на ржаное поле. Где-то далеко, среди колышущихся колосьев, можно рассмотреть большое ветвистое дерево. Этот маяк - то, что держало их около себя.
Дэрил не ждал никаких изменений, он подстраивался под тот ритм, который задал сам же, потому что парень, постоянно находящийся рядом, больше не проявлял никакой чёртовой инициативы. Разве что… временами швырял себя в гущу мертвецов. Просто шёл им в пасть с ножиком или палкой наперевес. Испытывал - на сколько же хватит терпения. Или ему и в самом деле стало плевать на себя. Возможно, так он взрослел. Возможно, так же взрослел когда-то его отец.
Дэрил старался не думать об этом.
Карл молчал двадцать три часа и пятьдесят девять минут в сутки. Иногда он молчал все двадцать четыре. Дэрил не ждал изменений.
Он построил сарай и укрепил крышу. Он нихрена не плотник, но этим в своей жизни он занимался тоже. Чем он не занимался? Однажды даже продавал сраные воздушные шары на ярмарке, когда Мерлу позарез нужны были бабки.
Однажды он подрабатывал в фургончике мороженого. Крал кошельки из карманов. Выгуливал чужих собак. Угонял автомобили и байки.
Дэрил заколотил окна первого этажа. Починил крыльцо, веранду.
Он занимал свои руки и всё чаще чувствовал себя персонажем какой-то дурацкой игрушки для дэнди. Иногда очень хотелось остановиться и показать средний палец тому чуваку, который жмёт на кнопки джойстика. Хватит издеваться, мудила. По сколько ещё жизней у нас осталось?
Эти мысли наворачивали в голове ежедневно. Быстрее, медленнее, останавливаясь или мелькая с невероятной скоростью. Но они были.
Поэтому, когда Карл оступился, случайно дал осечку - позволил поймать свой взгляд в спину, там, в лесу, после встречи со стаей ходячих. Дэрил понял. Точнее, ему показапось, что он вот-вот поймёт.
Карл здесь.
Тот Карл, которому скоро девятнадцать, а не сто с лишним лет. Тот Карл, который мог открыто улыбнуться какой-то чуши, сказанной Дэрилом или Мишонн, пока та была жива.
Тот Карл, которого Дэрил мысленно похоронил рядом с Риком. Он, оказывается, всё ещё здесь.
И это внезапное осознание после десятимесячного застоя вдруг впрыскивает в его кровь какую-то кислоту, от которой, наверное, люди обычно выходят из комы. Это осознание, как огромный шприц адреналина - вбить в застывшее сердце, одним махом.
И приходится проснуться, прийти в себя, воскреснуть, судорожно ловя губами воздух. Чтобы снова начать всё заново. И, честно говоря, это немного похоже на издевательство.
Ведь умирающих людей не спрашивают, будут ли у них на это силы, когда возвращают к жизни. А Карл случайно возвращает Дэрила. Его неживой взгляд делает это совершенно, к чёртовой матери, случайно.
Наверное, именно поэтому Дэрил совершает ошибку в тот день. В той богатенькой гостиной. В том доме рокфеллеров.
Несколько секунд смотрит на каменное лицо слева от себя - ноль эмоций и ноль переживаний, - а потом с тяжёлым вздохом тянется к пачке сигарет в своей жилетке. Достаёт, крутит её в руках, вытаскивает одну. Протягивает Карлу, не глядя.
Они похожи на двух идиотов, смотрящих в разные стороны, с сигаретой между ними.
Проходит всего пару секунд, и Дэрил чувствует осторожное прикосновение руки, чувствует, как сигарета исчезает из пальцев. Он тянется за зажигалкой в карман. Это всё немного глупо и немного странно. Он ощущает себя, как предатель - только непонятно, перед кем. Серьёзно, он выкурил первую папиросу в одиннадцать, а Карл уже совершеннолетний.
- Затягиваешься, вдыхаешь в себя воздух, - говорит он перевёрнутому чайному столику, на который только что поставил ногу в тяжёлом ботинке. - Потом выдыхаешь. И я этого не видел.
- Ладно, - голос у Карла негромкий, Дэрил может поклясться, что тот уже сунул сигарету в рот. - Не парься, Дэрил, я никому не расскажу.
- Смешно.
Пацан слегка шепелявит.
Дэрил старается не усмехаться, когда представляет себе Карла с сигаретой в зубах. Он на сто процентов уверен в исходе всей этой затеи, но всё равно протягивает ему зажигалку.
Щелчок.
Почти тут же обоняния касается лёгкий запах дыма.
Ещё через несколько секунд - сдавленный кашель и еле слышное ругательство сквозь зубы. Дэрил не сдерживает ухмылку, устраивается поудобнее, снова откидываясь на высокую спинку, и перекатывает голову набок. Прищуренный взгляд следит за тем, как Карл старается не морщиться и не подать виду, что въедливый дым обжигает слизистую. Дэрил смотрит на тёмные блестящие волосы, прислушивается к глухому стуку капель за окном, молча наблюдает за тем, как губы Карла обхватывают фильтр.
Курит.
Курит, засранец.
Лоб наморщен, когда поворачивает голову и смотрит в самую душу своими серыми глазищами, слегка покрасневшими от дыма. Дэрил не отворачивается. Карл стряхивает пепел на пол, подносит сигарету к губам и затягивается. Ещё и ещё. Зрачки слегка расширены, расползлись по радужке, словно кто-то ослабил на них тугие ремни.
…- Я бросил, вообще-то.
Рик смотрит перед собой. В его руках тлеет Лаки Страйк. В закатном солнце кажется, что волосы практически не разукрашены сединой.
- М-м, - отвечает Дэрил, выпуская в яркое оранжевое небо тонкую струю дыма.
Он никогда не говорит Рику ничего лишнего. Ничего, что могло бы заставить его отвечать или оправдываться. Поэтому Рик находит его на северной башне тюрьмы сразу после ужина. Поэтому присаживается рядом и молча берёт сигарету. Поэтому он говорит с ним.
- Ещё перед тем, как Карл родился. Лори… она была против. Знаешь, она была немного помешана на правильном питании и всей этой очень здоровой ерунде. Мы заказали лучшие фильтры для воды, и, по-моему, за всё время ни разу ими не… она сказала…
Он сглатывает, его плечи ссутулены. Лаки Страйк тлеет в его руках. Дэрил смотрит на заходящий небесный шар и отказывается замечать это чувство внутри. Здесь ему места нет.
- В общем, иногда накатывает, и… спасибо. Я бы не справился без тебя.
- Это просто сигарета.
Рик поворачивает голову и смотрит так, как умеет смотреть только он. У него по лицу рассыпаны мелкие морщины. У него по лицу рассыпаны крохи старости, согретой вечерним солнцем. Чувство внутри становится сильнее.