Так как Эйнштейн не ответил на приглашение, то власти университета обратились к другу Эйнштейна Люсьену Шавану, который рассказал Эйнштейну, в чем дело и посоветовал тому приехать в Женеву. Эйнштейн прибыл в Женеву в соломенной шляпе и повседневном пиджаке, в которых и участвовал в торжественном академическом мероприятии среди аккуратных и нарядных гостей.
Вот что говорит сам Эйнштейн об этом событии: «Празднование закончилось самым обильным пиршеством из всех, на которых мне доводилось бывать. Я спросил одного из женевских “отцов города”, с которым сидел рядом:
– Знаете ли вы, что сделал бы Кальвин, будь он здесь?
Сосед полюбопытствовал: что же именно? Тогда я ответил:
– Он устроил бы пожар и сжег нас всех за грех обжорства.
Мой собеседник не издал ни звука, и на этом обрываются мои воспоминания о достославном праздновании».
Как-то Эдисон пожаловался Эйнштейну, что никак не может найти себе толкового помощника.
– Каждый день, – говорил он, – ко мне приходят в лабораторию молодые люди, но ни один из них мне не подходит.
– Как же вы определяете их профпригодность? – поинтересовался Эйнштейн.
– Они должны ответить на несколько вопросов, – ответил Эдисон и показал Эйнштейну лист с множеством подготовленных вопросов.
«Сколько миль от Нью-Йорка до Чикаго?» – прочитал Эйнштейн.
– Ну, это можно посмотреть в каком-нибудь справочнике, – сказал Эйнштейн.
«Из чего делают нержавеющую сталь?» – был второй вопрос.
Пробежав глазами и все остальные вопросы, Эйнштейн сказал Эдисону:
– Свою кандидатуру я снял бы сам.
В 1943 году одна школьница из Вашингтона жаловалась Эйнштейну, что ей с трудом дается математика и приходится заниматься намного больше других учеников, чтобы не отстать от товарищей. На что Эйнштейн ответил ей:
– Не огорчайтесь своими трудностями с математикой, поверьте, мои трудности еще больше, чем ваши.
Однажды Альберта Эйнштейна спросили, в чем он видит основное различие между собственным интеллектом и интеллектом других людей. Он задумался, а затем ответил:
– Если люди ищут иголку в стоге сена, то большинство из них останавливаются, как только найдут ее. Но я продолжаю поиски, обнаруживая вторую, третью и, возможно, если мне очень повезет, даже четвертую и пятую иголки.
Эйнштейн писал: «Работать – значит думать. Поэтому точно учесть рабочий день не всегда легко. Обычно я работаю от 4 до 6 часов в день. Я не слишком прилежен». Когда его спросили, какая у него картотека, он показал на лоб. Другой раз поинтересовались лабораторией – он достал авторучку.
Однажды Эйнштейн шел по коридору Принстона, а навстречу ему – молодой и среднего ума физик. Поравнявшись с Эйнштейном, он фамильярно хлопнул того по плечу и спросил:
– Ну как дела, коллега?
– Коллега? – переспросил Эйнштейн. – Неужели вы тоже больны ревматизмом?
Однажды к Эйнштейну пришел журналист.
– Куда вы записываете свои мысли? – спросил он. – У вас есть для этого блокнот или записная книжка?
Эйнштейн ответил:
– Милый мой! Настоящие мысли приходят в голову так редко, что их нетрудно и запомнить.
Кстати, Эйнштейн был известен тем, что иногда делал записи на всем, что попадалось под руку (чтобы не упустить мысль). Как-то его супругу пригласили на открытие нового астрономического телескопа. После открытия ей устроили небольшую экскурсию. Гид, который проводил ее, указывая на телескоп, сказал:
– С помощью этого прибора мы открываем тайны Вселенной!
На что супруга Эйнштейна ответила:
– Странно, а моему мужу для этого достаточно огрызка карандаша и коробка из-под спичек.
Одна журналистка спросила Эйнштейна:
– Какая разница между временем и вечностью?
– Если бы у меня было время, чтобы объяснить вам эту разницу, – сказал Эйнштейн, – то прошла бы вечность, прежде чем вы ее поняли бы.
Как-то Эйнштейн писал своей сестре Майе: «Мне приходится много работать, но все же не чересчур много. Время от времени удается выкроить часок и побездельничать в живописных окрестностях Цюриха… Если бы все жили, как я, не было бы приключенческих романов…»
Однажды в Берлине, зайдя в трамвай, Эйнштейн по привычке достал книгу и углубился в чтение. Затем, не глядя на кондуктора, вынул из кармана заранее отсчитанные на билет деньги.
– Здесь не хватает, – сказал кондуктор.
– Не может быть, – ответил ученый, не отрываясь от чтения – Я вам гарантирую: там хватает.