Иван Трофимович жил в небольшом домике, рядом с железной дорогой. Увидев Константина, по - настоящему обрадовался, пожал протянутую руку и крепко обнял. Иван с удивлением увидел слёзы на глазах обоих. Открылась дверь дома, вышла худенькая черноволосая девушка, за ней пацан лет семи – восьми. Они так и остановились у двери, с удивлением глядя на плачущих мужчин.
- Как там у вас в Крыму? – Нормально, сейчас вода тёплая - купаемся – Контра тоже в море купается? – Купается. Двенадцать мы с Иваном вытащили. Их потом наши закопали. Трое и до сих пор купаются – Пётр Иванович говорил, пятеро в воде остались - Уточнил Иван – Значит в Крыму порядок держите – С теми что у нас мы разберёмся – Веско сказал, начинающий входить в роль Иван. – Вот с теми кто в Париже, Берлине, кто возле наших границ трётся. Как разобраться? – Есть люди, которые этими делами занимаются – Строго ответил Иван Трофимович. Иван и Константин переглянулись и промолчали. Иван Трофимович внимательно смотрел на них. Потом спросил – Вы только меня проведать приехали? – У нас в Разведупре дела – Ответил Константин – Вера, давай гостей кормить – Иван Трофимович решил закончить разговор о ему непонятных делах.
Встреча со Студзинским прошла на квартире Станислава Александровича. Запасы вина из Крыма ещё не истощились, и они сидели до позднего вечера.
Вы в них уверенны? – Спросил Студзинский, после ухода Ива-на и Константина – Сейчас уверен. Как там будет…. Вы всем, кого отправляете, верите? – Очень не многим. – Так давайте попробуем – Я не против. Доложу руководству. Если что – отвечать вместе будем. – Куда мы денемся – Станислав Александрович подошёл к шкафу и, отодвинув верхний ряд книг, достал початую бутылку французского коньяка и рюмки. – Давайте махнём, и перейдём на ты – Студзинский молча махнул рюмку и сразу спросил – Ты зна-ешь, что нам будет если они на белых работают? – В Константине я не сомневаюсь, он два года в особом отделе. За Ивана он ручается. Вообще эту комбинацию он придумал. – Кроме того их проверять будут. Ивана на учёбу отправят – Он же там засветится. Я считаю, можно без учёбы обойтись – Это как наверху скажут -
Глава 16
Серая вода портовой бухты блестела в лучах затянутого серыми облаками солнца. - Дальше лёд – С тревогой в грубом голосе, сказал, стоящий на повозке в полный рост, Петрович. Посмотрев вниз на телеги и повозки, стоявшие вдоль дороги, перед проходной порта, спросил – Будем очередь занимать? – Подъезжай поближе, разберёмся – Распорядился Василий Фёдорович. Петрович, на всякий случай, занял очередь за евпаторийскими.
Невысокого роста, щуплый, начальник порта казался ещё меньше – Достаётся вам, Степан Трофимович – Посочувствовал Василий Фёдорович. Тот махнул рукой – Ничего, не помру – Вы, наверно и спите здесь? – Нормально. У меня здесь матрас, подуш-ка. Вы тоже за зерном? – Дали вот бумагу – Они эти бумаги всем дали. Только нет зерна – Зачем же они бумаги пишут? – Написать то недолго. Чего не написать? Вы присаживайтесь. – Он достал из сейфа бутылку коньяка и конфеты – Коньяк французский, конфеты симферопольские – Закусили французский коньяк симферопольскими конфетами – Хорошие конфеты. Я такие люблю. – Похвалил Иван Проклыч – Я вам дам на дорогу – А зерна не дадите – Без стука вбежал паренёк лет шестнадцати – Турки на рейде! – Все сразу встали – Это Темель, больше некому – Что за Темель? – Капитан бригантины, которую захватить хотели. Пошли на причал. -
Бригантина пришвартовалась в конце длинного причала. Пошли втроём по толстым, много лет назад уложенным доскам причала. Кое-где лежали новые, жёлтого цвета доски. – Ваши доски - Показал рукой Степан Трофимыч. Темель стоял вверху у трапа.
- Я у них в гостях бываю – Почти без акцента рассказывал Те-мель – Василий Фёдорович и Иван Проклыч неотрывно смотрели в его глаза – Они снимают хорошую квартиру в центре Бордо. С семьёй дяди нашего Франсуа в хороших отношениях. У Владимира есть деньги. Я ему всё время говорю – Купи хорошее судно. Рядом Германия, Англия, до Испании, Италии, как у вас говорят, рукой подать. Покупай здесь, продавай там, попутный груз бери – После некоторого молчания, Иван Проклыч спросил – Вы, случаем, зерно не привезли? – Есть немного – Давайте на рыбу менять – Сказал Иван Проклыч, многозначительно глядя в глаза Темеля. Тот, что-то сообразив, ответил – Давайте поговорим -
Когда из трюма бригантины стали вытаскивать мешки зерна, Василий Фёдорович спустился в каюту капитана и положил на стол увесистый мешочек – У меня к тебе, капитан, ещё одна просьба – Он положил на стол женское кольцо с драгоценным камнем – Это кольцо моей жены, до неё это кольцо носила моя мать. Передай его Екатерине. – Темель встал и прижав руку к сердцу, поклонился.
Обоз остановился после затяжного подъёма. Петрович подошёл к Василию Фёдорычу – Корзинщики вон там живут – Он указал рукой на вершину лесистой горы – Семь мешков сгрузи, и пошли к ним кого-нибудь – Я сам схожу – Скажи, чтобы корзины готовили -
Петрович взял мешок на плечо и неспешно пошёл по крутой тропинке. В ауле его встретила тишина – Неужто перемёрли – Крикнул во весь голос – Выходи, зерно привёз – Стали выходить измождённые люди.
Василий Фёдорович сразу прошёл в зал и сел напротив большого, выходящего на Запад окна. Иван Проклыч налил два стакана красного вина – Спасибо, Иван, я не буду – Тогда я тоже не буду -
В последние дни солнце было убийственно щедрым, смертельно добрым. Василий Фёдорович умер сидя на стуле, глаза его смотрели на вершину горы, за которую ушло солнце.
Александр и Петрович стояли среди работников треста. У Александра на глазах были слёзы. – Господи, что же теперь будет – Произнёс тоскливый женский голос. Александр обернулся, всмотрелся в лица и увидел страх и безнадёжность. Военный оркестр заиграл Интернационал. В музыке был призыв к борьбе и уверенность в победе. Лица людей разгладились, в глазах появилась надежда, и они запели.