Затем это стало стандартной схемой действий: В 1994 году, например, министр финансов Роберт Рубин открыл непонятный фонд под названием "Биржевой стабилизационный фонд" для спасения Мексики, что, конечно же, было скрытым спасением кредиторов Мексики, которые в значительной степени были американскими банками. Суть в том, что США нужна была определенная сумма денег, чтобы осуществить спасение, поэтому они пошли искать деньги, нашли их и использовали.
Во время финансового кризиса эта программа была отменена. Снова возникла огромная куча плохих кредитов - в данном случае субстандартных ипотечных кредитов. И снова, если бы эти ипотечные кредиты стали плохими, это более чем уничтожило бы капитал большинства крупных американских банков, а также многих мелких банков. Поэтому очевидным шагом было поддержать субстандартных заемщиков, реструктурировав их долги таким образом, чтобы заемщики сохранили свои дома, а банки остались на плаву.
Фактически, таков был первоначальный план: Так называемая Программа помощи проблемным активам (TARP) была разработана для покупки у банков проблемных активов, таких как субстандартные кредиты, укрепляя их капитал и одновременно давая правительству возможность продавать эти кредиты инвесторам, стремящимся по возможности избежать лишения права выкупа. Однако этого не произошло. TARP был признан слишком маленьким, чтобы спасти банки путем покупки их плохих долгов, поэтому вместо этого он был использован для спасения банков напрямую. Они сохранили свои плохие кредиты, но правительство перечислило на их счета в ФРС Нью-Йорка столько новых денег, что опасения по поводу платежеспособности практически исчезли. В один прекрасный день министр финансов Хэнк Полсон решил, что банкам нужно больше денег; на следующий день они их получили. Не все банки были рады этому, но у них не было выбора в этом вопросе. Деньги TARP были инструментом, который правительство создало и использовало для борьбы с кризисом, и банки были вынуждены принять их, хотели они этого или нет.
Вооруженное этим прецедентом, правительство США прибегло к созданию денег в начале кризиса 2020 года. В середине апреля 2020 года миллионы американцев проснулись и обнаружили, что на их банковских счетах волшебным образом появились 1 400 долларов, которые были положены туда администрацией Трампа в рамках первого плана стимулирования Ковида. США больше не подчинялись тем же денежным правилам, что и все остальные; теперь деньги подчинялись приказам, отдаваемым правительством - единственным субъектом, способным совершить такой шаг.
Доллар США - это фиатная валюта: Он выпускается и управляется властями страны, но большинство людей, в большинстве случаев, не думают об этом так. Ситуация начала меняться после финансового кризиса 2008 года. Не случайно, например, Сатоши Накамото, изобретатель биткоина, написал следующее в феврале 2009 года, когда кризис был на пике: «Коренная проблема обычной валюты заключается в доверии, которое необходимо для того, чтобы она работала. Центральному банку нужно доверять, чтобы он не обесценивал валюту, но история фиатных валют полна нарушений этого доверия». Без кризиса изобретению Сатоши было бы гораздо сложнее поразить воображение стольких технологов - и даже сам Сатоши, возможно, не вложил бы в проект столько средств, сколько вложил.
Правительство США не закончило свой проект по превращению доллара из основополагающего факта жизни в мощный инструмент политики. Доллар представляет собой вершину того, что денежный эксперт Credit Suisse Золтан Позсар называет "внутренними деньгами", то есть кредитной моделью денег, где богатство - это сумма, которую вам должны. Если у вас 100 долларов на расчетном счете в банке, то ваш актив - это пассив банка: Банк должен вам 100 долларов, которые вы можете получить по первому требованию в любое время. С другой стороны, если вы помещаете банкноту в 100 долларов в банковскую ячейку в том же банке, то это "внешние деньги". Эти деньги не являются ничьей ответственностью, кроме круговой тавтологии о том, что правительство США обещает дать вам 100 долларов, если вы предъявите им банкноту.
Подавляющее большинство долларов в мире являются "внутренними деньгами" - как правило, это деньги, которые должны какому-либо финансовому учреждению. Сюда входят все доллары, принадлежащие центральным банкам мира в качестве иностранных резервов. Бразильский центральный банк, скажем, не хранит кучи зеленых долларов в хранилище где-нибудь в Сан-Паулу; если бы это было так, он не смог бы легко использовать их для поддержки своей валюты или для любых других стандартных операций центрального банка. Вместо этого, как и все другие центральные банки, он хранит свои доллары на счете в Федеральном резервном банке Нью-Йорка.
Дело в том, что все счета, деноминированные в долларах, в конечном итоге находятся в США. Хотя, конечно, можно открыть долларовый счет в банке в Цюрихе, доллары вашего банка - те, которые он вам должен - находятся не в Швейцарии, а в Америке. Более того, многие из них хранятся на депозитах в ФРС Нью-Йорка.
Поскольку практически все финансовые учреждения должны осуществлять операции в долларах, и поскольку все доллары должны храниться в США, практически все финансовые учреждения мира находятся под надзором американских регулирующих органов. Вот почему всегда было так трудно переводить деньги, например, на Кубу и обратно, где бы вы ни жили и в какой бы валюте вы ни хотели совершать операции. У американцев есть закон, запрещающий это, и они будут без колебаний преследовать любое финансовое учреждение, нарушающее этот закон, независимо от того, американское оно или нет.
США всегда были в авангарде использования своей финансовой гегемонии в качестве инструмента внешней политики. Банков с филиалами в Лондоне столько же, сколько и банков с филиалами в Нью-Йорке, но вы не увидите, чтобы Великобритания штрафовала иностранные банки на сотни миллионов или даже миллиарды долларов за то, что они имеют дело со странами, которые не нравятся британскому Министерству иностранных дел. Несмотря на это, американцы всегда с уважением относились к принципу суверенного иммунитета. Они могут преследовать французский банк BNP Paribas за работу с контрагентами в Судане, но они не будут преследовать саму Францию.
Однако в начале 2022 года администрация Байдена, воодушевленная денежными успехами пандемии, приступила к тому, что менеджер хедж-фонда Дилан Грайс точно назвал "вооружением денег" - и направила свое новое финансовое оружие непосредственно на других суверенных государств.
Сначала Афганистан, который имел около 7 миллиардов долларов в столь необходимых резервах, когда Талибан захватил контроль над страной в 2021 году. Белый дом Байдена фактически конфисковал все эти деньги, выделив половину из них на гуманитарную помощь Афганистану, а другую половину зарезервировав для потенциальной выгоды семей американских жертв 11 сентября.
За захватом суверенного богатства Афганистана всего через пару недель последовала аналогичная операция, направленная против России, после вторжения в Украину. Суверенные "внутренние деньги" России были фактически заморожены в рамках беспрецедентных глобальных усилий по отсечению страны и ее крупных олигархов от международной финансовой системы. Везде, где было российское богатство - будь то в форме валютных резервов, банковских счетов или "внешних денег", таких как яхты или Пикассо в свободном порту Женевы, - западные правительства стремились захватить его, чтобы буквально обездолить всю страну. Непосредственным следствием этого стал взрыв внутренней экономики России, ставшей жертвой денежного оружия, обладающего поистине потрясающей силой.
Уже через неделю после вторжения России на Украину больше не было сомнений в том, что доллар и его центральная роль в международной торговле - это инструмент, который будет использоваться американскими властями в ультра-агрессивных целях внешней политики - особенно когда эти цели разделяют монетарные власти ЕС, Великобритании, Швейцарии и других стран.