Государственная поддержка работодателей и работников также является гендерной по своей природе: Вы не можете поддерживать то, о существовании чего вы не знаете, но в некоторых частях развивающегося мира более 90 процентов работающих женщин заняты в неформальном секторе. Эти женщины попали в беду, оставшись без средств к существованию и без возможности обратиться за помощью к правительству.
Не то чтобы у работников формального сектора все было хорошо. Всестороннее исследование Всемирного банка о доходах населения мира в 2020 и 2021 годах показало, что каждый отдельный центиль распределения доходов в оба года зарабатывал меньше денег, чем до пандемии. То есть, если вы один из тех наемных профессионалов, которые могут работать дома и зарабатывают в 2020 и 2021 годах столько же денег, сколько и в 2019 году, то вы намного опережаете большинство других людей в мире, которые зарабатывали столько же. На самом деле, американцы в целом были одной из немногих стран, где доходы населения в целом росли, а не падали в течение пандемии, по крайней мере, в номинальном выражении.
Недобровольная безработица резко возросла, увеличившись на 20% до 224 миллионов человек в 2020 году, по данным Международной организации труда, по сравнению с 186 миллионами человек в 2019 году. В 2021 году этот показатель оставался на высоком уровне и не подавал признаков возвращения к допандемическим минимумам.
Неравенство было крайним и в отношении вакцин. Когда приглушенные, подавленные празднователи встречали новый 2022 год в тени волны Омикрон, прокатившейся по миру той зимой, менее половины населения планеты было полностью вакцинировано, и менее 7 процентов людей получили прививку, которая обеспечила бы им достойную защиту от нового варианта.
Быстрая разработка эффективных вакцин против Ковида стала, пожалуй, величайшим научным достижением начала XXI века, но одной разработки вакцины крайне недостаточно.
Для того чтобы вакцина получила широкое распространение среди населения, необходимо, чтобы четыре вещи были выполнены правильно. Правительство должно быть в состоянии получить достаточное количество вакцины для всех; затем оно должно быть в состоянии распространить ее во все уголки страны, поддерживая при этом необходимую температуру; сеть распределения и логистики должна быть в состоянии собрать необходимые ресурсы, чтобы доставить вакцину в каждую местную руку (или хотя бы в одну из каждой пары). И наконец, что самое важное, владельцы этих вооружений должны захотеть сделать прививку - или, по крайней мере, не захотеть не делать вакцинацию.
Обойти все эти препятствия и получить в итоге здоровый общий уровень вакцинации невероятно сложно в бедных странах. Например, только первое из них стало серьезной проблемой для большей части Африки - в первые месяцы, когда вакцины были доступны, практически все дозы вакцин были припасены богатыми странами и странами со средним уровнем дохода, а также Индией, чей Институт сыворотки имел лицензию на производство вакцины Оксфордского университета, распространяемой в остальном мире компанией AstraZeneca. Разместить заказы было легко, а выполнить их было трудно: к середине 2021 года, например, COVAX, организация, занимающаяся справедливым распределением вакцин, закупила 2,4 миллиарда доз, а отправила всего 95 миллионов.
Хуже того, многие из этих 0,095 миллиардов отгруженных доз оказались неспособными пройти следующие два препятствия до истечения срока годности. COVAX был настолько шатким и непредсказуемым, что большие партии вакцины поступали в такие страны, как Чад и Бенин, где не было ни организации, ни инфраструктуры, чтобы доставить вакцину на вооружение. В последней, например, срок годности 110 000 доз закончился, потому что страна была в состоянии вакцинировать только 267 человек в день.
Ситуация еще более усугубилась, когда странам начали предлагать значительные объемы вакцины, стало совершенно очевидно, что мРНК-вакцины значительно эффективнее других, и большинство государственных лидеров - не говоря уже о гражданах - по понятным причинам не хотели, чтобы им предлагали второй по качеству вариант. Из-за ограничений в поставках при производстве вакцин Pfizer и Moderna их просто не хватало для всех миллиардов невакцинированных людей в мире.
Учитывая все логистические препятствия, с которыми сталкиваются беднейшие страны мира, было жизненно важно, чтобы последнее препятствие - нерешительность и устойчивость к вакцинам - было гораздо ниже в развивающемся мире, чем в богатых странах, таких как Германия или США. К сожалению, этого не произошло. В то время как некоторые страны, например, Эфиопия, очень охотно шли на вакцинацию, другие, такие как Либерия, были очень нерешительны. По вполне понятным причинам их уровень доверия к иностранным учреждениям и фармацевтическим компаниям был низким. Примерно то же самое объясняет, почему жители Гонконга в целом и пожилые люди в частности крайне неохотно делали прививки: они просто не доверяли китайскому правительству.
Все эти препятствия не идеально сочетаются, иногда они отменяют друг друга. Если, например, в деревне сто человек, а вакцинироваться хотят только пятьдесят, то когда приедет странствующая медсестра с пятьюдесятью дозами, она сможет взять всех их на руки. В целом, однако, между нерешительностью в отношении вакцин и невакцинированным населением существует взаимосвязь "курица и яйцо". Люди склонны вести себя так же, как их соседи, и если их соседи счастливы быть непривитыми, то и они, вероятно, будут счастливы. Подождите достаточно долго, и в конце концов статус непривитого станет частью личности людей, и тогда изменить их мнение станет практически невозможно. Просто невозможность вакцинировать население на ранней стадии может значительно затруднить вакцинацию в дальнейшем.
Вакцинальное неравенство ужасно для результатов здравоохранения в непривитых странах и регионах; оно также ужасно для результатов здравоохранения в привитых странах и регионах, потому что вакциноустойчивым штаммам гораздо легче развиваться в непривитых популяциях. Это может стать одновременно и результатом, и причиной возникновения нового пандемического штамма. Это главная причина того, что после столетия очень удачного развития инфекционных заболеваний, ожидания на следующие несколько десятилетий гораздо менее обнадеживающие.
Не может быть неравенства без победителей, которые противопоставляются проигравшим, а самыми большими победителями пандемии, к всеобщему удивлению, стали самые большие победители предпандемических лет. То есть миллиардеры.
Не особенно полезно смотреть на доходы миллиардеров во время пандемии, хотя они и выросли. Например, в США в период с января 2019 года по декабрь 2021 года располагаемый доход 0,01 процента населения увеличился примерно на 1 миллион долларов в год. Но сверхбогатые люди, у которых, по сути, 100-процентный уровень вакцинации, не особо заботятся о доходах. На самом деле, они, как правило, стремятся минимизировать свои доходы, поскольку чем ниже их доход, тем меньше налогов им нужно платить. Если им нужны деньги на расходы, они могут просто взять кредит под залог своего богатства. И то, что произошло с состоянием миллиардеров во время пандемии, было просто ошеломляющим.
Немного перспективы: Когда Всемирный экономический форум больше всего беспокоился о росте неравенства, после мирового финансового кризиса, миллиардеры впервые увеличивали свое состояние со скоростью 1 триллион долларов в год. Это было шокирующе, даже если учесть, что они потеряли около 2 триллионов долларов в результате обвала фондового рынка в 2008-2009 годах: Им потребовалась всего пара лет, чтобы вернуть эти деньги, и после этого их состояние продолжало расти. В целом, за четырнадцать лет с 2007 по 2020 год, включая финансовый кризис, состояние миллиардеров выросло на 4,9 триллиона долларов в реальных долларах 2021 года. Это в среднем около 350 миллиардов долларов в год.