Такое положение один из ведущих американских исследователей в области международных отношений назвал «двухъярусной дипломатией».
Два обстоятельства способствовали такому «двухъярусному» делению. Мировая экономика, расколотая на две противоположные социально-экономические системы, в течение двух десятков послевоенных лет развивалась относительно стабильно с преобладанием высоких темпов экономического роста у мирового социализма и периодическими спадами производства в странах капитала. Экономические и валютные отношения между государствами капиталистического мира регулировались рядом многосторонних договоров и соглашений, получивших общее название Бреттон-вудской системы.
Что это за система, и почему она так называется? Еще шла война с нацистской Германией, когда представители 44 стран собрались в небольшом американском городе Бреттон-Вудсе, чтобы обсудить международные валютные отношения, проблемы кредита и облегчить странам, пострадавшим от войны с фашистской Германией, быстрее восстановить свое хозяйство. Однако США превратили созданные МВФ и МБРР в орудие своей империалистической политики, в средство давления на валюту других стран. На конференции в Бреттон-Вудсе, откуда и пошло название системы, было решено считать доллар эквивалентом золота в международных расчетах и основной валютой, в которой центральные банки капиталистических стран накапливали резервные средства, необходимые им для окончательных расчетов с другими государствами. Основным отличительным признаком Бреттон-вудской системы была также относительная устойчивость валют, которая обеспечивалась обязательством государств поддерживать курс своей валюты в узко ограниченных пределах от ее паритета, т. е. официально установленного золотого содержания. Политической же основой Бреттон-вудской системы служило, по крайней мере в то время, совпадение интересов крупных капиталистических стран, в основе которых лежали прежде всего:
— концентрация власти в руках небольшой группы промышленно развитых капиталистических государств;
— наличие общности основных экономических и политических целей у этой группы государств в течение довольно длительного времени;
— доминирующее положение США в капиталистическом мире, в том числе в области обеспечения функционирования единой валютной системы на базе доллара.
Большинство развивающихся стран находились тогда в основном в состоянии экономического и политического подчинения империализму и были вынуждены руководствоваться навязанными им империализмом «правилами игры». В этот период, примерно до начала 70-х годов, крупных международных потрясений в области экономики не возникало, и поэтому многим казалось, будто значение экономического аспекта международных отношений снижается. На дипломатическом уровне переговоры по экономическим проблемам расценивались как «политика низшего порядка».
Другим обстоятельством, отодвинувшим международные экономические отношения на второй план, была «холодная война», в результате которой главным вопросом и предметом заботы глав государств и правительств, прежде всего, конечно, социалистических стран, была проблема безопасности, стремление не дать перегреться «холодной войне», предотвратить сползание к катастрофе. Кроме того, имея решающий голос в таких организациях, как Международный валютный фонд и Международный банк реконструкции и развития, США добивались угодного им решения многих вопросов, касающихся капиталистического хозяйства, без особых сложностей. Не следует забывать, что это было время вскоре после разрушительной войны, когда богатым, мало пострадавшим от войны Соединенным Штатам противостоять в капиталистическом мире было некому.
Ведущие империалистические державы приняли также американскую концепцию относительно целей и средств государственно-монополистического регулирования на международном уровне, в духе неоклассической школы буржуазной политэкономии на основе так называемого либерализма. Краеугольным камнем этой «либеральной системы» в идеале мыслился мировой рынок с минимумом барьеров для потоков товаров и капитала и, конечно, со стабильной валютной системой. Ведущие державы, предпочитая государственно-монополистическое регулирование экономики на национальном уровне, в то же время на уровне международных экономических отношений не шли дальше ограниченного регулирования с известной степенью взаимного сотрудничества с частным капиталом.
У всех ведь были свежи в памяти уроки великой депрессии 30-х годов. Приоритет национальных целей, неспособность попять, что эти цели нельзя осуществить без согласования с партнерами, привели тогда, как признается на Западе, к политической и экономической катастрофе. Небезынтересно, что Гарри Д. Уайт — «главный архитектор» Бреттон-вудской системы — предупреждал ее участников: «Отсутствие высокой степени экономического сотрудничества между ведущими нациями неизбежно приведет к экономической войне, что будет только прелюдией и возбудителем военных действий в широком масштабе». Международной системе экономического регулирования отводилась еще и некая «миротворческая» роль.
Соединенным Штатам без труда удалось навязать союзникам свою концепцию регулирования международных экономических отношений благодаря тому, что экономическая мощь их страны, практически не пострадавшей от войны, была несравнима с мощью западноевропейских государств.
Экономическая мощь дополнялась мощью военной. Возможность содержать большие вооруженные силы, обладание атомной бомбой делали США также сильнейшей военной державой и лидером западного мира.
Немаловажным обстоятельством было и то, что Соединенные Штаты в этот период не только могли, но и жаждали взять на себя роль западного лидера, отбросив политику, которую проводили в период между двумя мировыми войнами.
Западной Европе и Японии в то время практически ничего не оставалось как согласиться на это лидерство. Они нуждались в американских капиталах для восстановления разрушенной войной экономики. К тому же с точки зрения политической правящие круги западноевропейских стран оценивали американскую гегемонию позитивно, так как это помогало им бороться с демократическим движением в собственных странах. Почти 25 лет — до начала 70-х годов — США господствовали в международных экономических отношениях, выступали мировым банкиром, главным инициатором и дирижером международных торговых переговоров.
Такая расстановка сил внутри лидирующей группы империалистических держав привела к тому, что на протяжении более чем 20-летнего периода возникающие в сфере международных экономических отношений проблемы и конфликты в целом решались посредством переговоров — реже в международных организациях, а чаще — на двусторонней основе Создалась разветвленная система методов ведения переговоров по экономическим вопросам и международных экономических организаций. Западные исследователи заговорили о расцвете экономической дипломатии. В отличие от международных политических организаций типа ООН, где дискуссии нередко принимали характер острых конфронтаций, в «клубе богатых», представляемом такими организациями, как Генеральное соглашение по тарифам и торговле (ГАТТ) и Международный валютный фонд (МВФ), дело в ту пору не заходило дальше обмена несколькими острыми репликами. Затем все улаживалось за кулисами, по дипломатическим каналам. Применение встречных репрессивных мер в ответ на «неджентльменское поведение» какого-либо из участников, не говоря уж, конечно, о дяде Сэме, например, на введение дискриминационных мер в отношении импорта, было тогда редким явлением — сказывалось слабосилие, еще не отросли когти.