Когда рухнула Берлинская стена, «бритоголовые», неонацисты и неофашисты вышли на улицы. Они несли лозунги: «Коммунистов к стенке!», «Иностранцы, вон!», «Германия, Германия!». На границе задержаны сотни молодых людей из ФРГ, намеревавшихся пронести в ГДР регалии «третьего рейха», листовки, брошюрки и предвыборные плакаты Франца Шёнхубера. В декабре 1989-го и сам Шёнхубер вознамерился отправиться в ГДР, дав понять, что цель поездки — создать Республиканскую партию в Восточной Германии по образцу существующей в ФРГ.
Тогда этот план не осуществился. Чтобы наложить запрет на создание Республиканской партии в Восточной Германии, Народной палате ГДР достаточно было ознакомиться с выводами федерального ведомства по охране Конституции ФРГ. Но в действительности собственных резонов для такого решения у нее было гораздо больше.
ЛЕ ПЕН, ИЛИ 429 «Я»
На конверте грампластинки «Песни германской революции, люди и события третьего рейха», выпущенной звукозаписывающей фирмой Жана-Мари Ле Пена в 1965 году, был напечатан портрет человека с усиками, шагающего по лестнице вверх. Рисунок сопровождался выразительным пояснением: «Приход Гитлера и национал-социалистской партии к власти явился итогом мощного демократического движения масс». Французский суд увидел в этом апологетику фашизма и постановил изъять пластинку из продажи — не сам диск с маршами, а только обложку. Двадцать лет спустя, вспоминая тот давнишний процесс, Ле Пен скажет: «Вот если бы Гитлер на моих пластинках спускался с лестницы, тогда бы это никого не задело!»
Политическую жизнь Франции 80-х годов невозможно представить без «феномена Жана-Мари Ле Пена». А феномен этот не объяснить, если не вникнуть в ведущиеся Ле Пеном судебные тяжбы. С кем только не судился лидер партии «Национальный фронт»! Судился в столице и в провинциях, с ассоциациями ветеранов-антифашистов и обществами по борьбе с расизмом и дискриминацией, с телевидением и газетами, с историками и карикатуристами… Он стал «абсолютным судебным чемпионом 80-х годов». Ле Пен выиграл процессы против газет «Матэн», «Монд» и телевидения и проиграл процесс против газеты «Канар аншенэ»… Попробуйте-ка написать о нем «неонацист» — тотчас в суд! Попробуйте-ка назвать его «экс-нацистом» — сразу иск! А в перерывах между судебными процессами, как если бы одну и ту же звуковую дорожку резали на части, передавая ее из газеты в студию, из студии на митинг, лились интервью и речи Ле Пена. Одно из особенно длинных его выступлений по телевидению изучили на компьютерах в институте «Инфометри»: Ле Пен 50 раз употребил слово «страна», 38 раз — «французы», 429 раз — «я»… «Страна, народ, лидер (я) — типичный лексический триптих крайне правых», — лаконично прокомментировал свои выводы институт.
В суд!!!
Однако нет, на сей раз пронесло: ведь «крайне правый» — всего лишь точная формулировка политической позиции, вроде как «место в строю». И это максимум того, на что согласен Ле Пен. Ни на пядь правее!
— Ответчик, господин Пужад, объясните: чем оскорбило вас это слово — «неопужадизм»?
Могучий мужчина с волосами бобриком встает с передней скамьи, подходит к барьерчику и твердо говорит:
— Вам хорошо известно, господин судья, что существует понятие «пужадизм», связанное с моим именем. И не просто с моим именем, но и с моими делами, взглядами, с теми ценностями, которые я защищал и защищаю. А «неопужадизм», употребляемое по отношению к Ле Пену и его партии, звучит для меня оскорбительно, потому что я не разделяю ни дел, ни взглядов, ни так называемых ценностей, которые защищает Ле Пен. Поэтому я счел своим долгом дать публичное разъяснение в газете.
— И вы позволили себе в присутствии журналиста «Матэн» сказать, а журналист воспроизвел ваши слова, цитирую: «…а он сам, имея дело с арабами, только один метод и знал: «Томсон-мыло», ибо их стреляли из винтовок «Томсон», а из трупов варили мыло». Конец цитаты. Скажите, ответчик, имели ли вы в виду, употребляя выражение «Томсон-мыло», персонально господина Жана-Мари Ле Пена?