— А мне сказали, что ты занята и не сможешь прийти!
— Да, возникли некоторые… срочные дела, — размыто ответила я и представила ей отчима.
Брайан Хейли после короткого приветствия оставил нас, понимая, что мешает. И тогда я призналась ведьме:
— На самом деле меня не пригласили. Если бы не отчим, мы бы с тобой не увиделись.
Лицо Дамаскинской вытянулось.
— Что? Как?
Я не удержалась от обиженного взгляда в сторону короля.
— Наверное, Его Величество посчитал, что обычной журналистке не место в высшем свете.
— Не городи ерунды, — фыркнула ведьма. — Если кто и должен здесь быть, то не эти разнаряженные старые кошёлки, а именно ты.
— Некоторые считает иначе, — и я вздохнула, перехватив пристальный взгляд Нейла Тестимуна. — Всё! Меня заметили!
Верховная ведьма усмехнулась:
— Я смотрю, король с министрами лютует!.. Что, не могут успокоиться после нашей занятной прогулки в Санос? И что им не понравилось?
— Меня обвинили в государственной измене.
Дамаскинская подавилась шампанским.
— Что?!
— Сама в шоке! Но мне заблокировали лицензию на перемещения за границу. Приставили то ли охрану, то ли стражу. И сегодня меня спасло только то, что я якобы нахожусь в доме матери.
— Я разберусь.
— О нет, не надо. У нас свои счёты, — я отрицательно покачала головой и попросила: — Лилея, лучше расскажи, как прошла ваша встреча с драконами.
Женщина понимающе усмехнулась, расправляя подол тёмно-синего платья.
— Должна признать, было весьма интересно!
И я навострила уши, жадно ловя каждое слово. Насколько я успела узнать Верховную ведьму, её сложно было удивить. Драконом это однозначно удалось. Дамаскинская кивнула на небольшой закуток рядом с выходом на балкон. Из-за сквозняка другие гости старались держаться подальше от этого места. Но мы холода не боялись. А большая напольная ваза с цветами послужила дополнительной защитой от любопытных взглядов.
— Я с самого начала знала, что Сарфоломею драконы не откажут, — уверенно начала ведьма. — Когда-то он спас жизнь брату владыки. А для драконов это не шутки. Нас приняли в Холонге. Я видела правителя! Говорила с ним! Такой шикарный мужчина! Жаль, что женат!
— Лилея! — одёрнула я Верховную, едва сдерживаясь от смеха.
Иногда с ней так тяжело разговаривать: не поймёшь, когда шутит, а когда говорит серьёзно. Дамаскинская словно прочитала мои мысли.
— Я серьёзно, Софи!
Женщина снова пригубила бокал с шампанским. Но я заметила, что она не пила, а просто мочила губы.
— …Драконы — самые долгоживущие существа, не считая эльфов. Но обычно к трём тысячелетиям эльфы устают от жизни и всё больше погружаются в себя, пока однажды не уходят в Блаженную страну. Драконы совсем другие, — ведьма посмотрела на меня. — Несмотря на обособленную жизнь, они внимательно наблюдают за происходящим в мире, но предпочитают не вмешиваться, больше всего ценя истинную свободу. Это не оборотни, которые бесятся при упоминании ошейника, но в то же время незримо носят его, безропотно подчиняясь своим альфам. Драконы уважают личность как никто. Для них неприемлема зависимость одних разумных существ от других. Именно поэтому они когда-то и вмешались в битву за Мидгард.
— Мидгард?
— Да, так в некоторых древних писаниях называли Землю. Драконы знают тех, кого мы нарекли куклами, хотя под другим именем — полканы. Помнят их ещё с Земли, — Дамаскинская склонилась ко мне. — Очень-очень давно, даже для драконов, в наш мир, созданный Белбогом или Родом, пришёл чужой бог, которого из-за Тьмы нарекли Чернобогом. Он — порождение иной Вселенной. Никто не знает, почему Чернобог ушёл оттуда. Но почти с сотворения нашего мира он идёт рядом с Белбогом как неотъемлемая часть сущего. Где есть свет, должна быть и тьма, где есть день, должна быть и ночь.
Неизвестно как, но в той Тёмной Вселенной узнали о нас. Полканы попытались поработить миры, созданные Белбогом. И многие были захвачены и уничтожены: Троара, Аркольн, Рутта… В битву за Мидгард вмешались боги, и он был спасён. Но полканы узнали о магах — людях с уникальной аурой и неповторимой энергией. Зачем она им — неизвестно.
Теперь драконы уверены, что именно ради вас — волшебников — полканы или куклы пришли на Гебу.
— Как?
Дамаскинская пожала плечами.
— Куклы не живут и не умирают в привычном для нас понимании. Они перерождаются, не теряя прежнего сознания. По сути, они помнят всё!