Самой первоочередной из них было насытить боевые порядки качественным вооружением, с заделом на будущее. Именно поэтому наконец настроенные на конвейерное производство автоматизированные линии в массовом порядке штамповали теперь пехотное оснащение, вплоть до ходячих “танков” — экзоскелетов. Хуже было с настоящими танками, да и вообще с большинством техники: поставить на поток боевые единицы Тёмной Луны было крайне сложно из-за ограниченности технологической базы. Поэтому такая техника начала поступать малыми сериями, и в основном накапливалась для создания “корпуса специального назначения”. В остальном пришлось довольствоваться своеобразными “эрзац-машинами”, упрощенными образцами, в которых были внедрены далеко не все технологии. Зато выпустить их можно было сразу и много. Что и начало реализовываться.
Так как Немезис давно освоил антигравитационные установки, основной доктриной считалось воздушное превосходство, обеспечивающее поддержку подвижных сильно вооружённых наземных групп. Авиация Тёмной Луны могла весьма долго находиться в воздухе, а по ряду вооружения не требовала расходных боеприпасов, используя энергетическое оружие. Всё это позволяло ей выполнять задачи, мало полагаясь на службы снабжения. Здесь, в этом мире, Gun_KYH не мог полностью развернуться, однако даже упрощённые варианты летательных аппаратов несли гравитонный двигатель и реактор антиматерии, что позволяло перешагнуть минимально необходимую для нужной эффективности планку. Поэтому второй по важности задачей капитана было наращивание количества авиации и (всё же) создание инфраструктуры для неё. Как минимум один большой шаг для этого он уже сделал.
Gun_KYH снова вернулся в подводную верфь. Сообщения, приходящие на “БИКУС”, говорили о скором завершении очередного проекта. Капитан осмотрел достраивающийся корабль. Тот был гораздо больше “Нике”, и совсем на неё не походил. Огромный катамаранный корпус нес на себе целую площадь с перекрёстками, а посередине возвышалось здание из командных рубок и сенсоров. Такая картина предстала бы перед простым обывателем, решившим осмотреть авианосец. Действительно, две широкие основные взлетные полосы походили на автострады, а отходящие от них в обе стороны боковые создавали впечатление дорожной развязки, одновременно напоминая крылья. Кругом была нанесена разметка и разнообразные технические знаки, устройства захода на посадку напоминали светофоры, а бортовые подъёмники по периметру окрашивались полосатыми линиями, напоминая остановки. Посреди всего этого гордо стояла надстройка, увешанная многочисленными антеннами, неширокие смотровые проёмы её были “застеклены” затемнёнными матовыми пластинами, не дающими бликов. По бортам рядами шли турели ближнего боя – “оружие последнего шанса” – которых, впрочем, было весьма много, так что шансы вполне имелись. Вообще, корабль производил величественное и в то же время суровое впечатление. Неравнодушный к технике Gun_KYH любовался им, пока автоматы заканчивали последние штрихи строительства. Наконец, прозвучал сигнал завершения. Тогда он перешёл на мостик. Его сопровождало “подвижное освещение”, показывая нехитрое внутреннее убранство — весьма автоматизированному кораблю оно было не нужно, лишь жилые отсеки были отделаны, как полагается. Поднявшись в рубку, капитан запустил стартовую последовательность — так же, как делал это на “Нике”. Процедура прошла уже привычно, разве что длилась чуть дольше: большому кораблю требовалось больше проверок. По её завершении Gun_KYH-а поприветствовал голос. На этот раз тембр его был иным, и привычную фразу произнёс мужской баритон:
- Добро пожаловать на борт, командир!
- Спасибо, “Тайфун”, — капитан ещё раз пробежался глазами по индикаторам, и довольно хмыкнул. Авианосец был готов к спуску. А, если точнее, — к подъёму. В отличие от “Нике”, он сразу создавался в специальной оболочке из конструкций и генераторов, упрощающих всплытие крупного объекта. Когда шлюз раскрылся, оболочка засветилась силовыми полями и вдобавок выпустила стабилизаторы, удерживавшие “Тайфун” в нужном положении до тех пор, пока тот не пробил водную гладь, и не закачался на лазурных волнах. После этого конструкция выключилась и разошлась по стыкам, освободив корабль из своих объятий.