— Не выражайся, — голос мужчины слегка высок.
— Хочу и буду. Бедный, ты дрожишь. Дать тебе успокаивающее?
— Н-нет. Когда это ты подсела на таблетки?
— Я не подсела. Мне прописали после того срыва, но я не открывала упаковку. Подумала, нахрен, сама справлюсь. И теперь мы сами справимся. Да? Посмотри на меня. Посмотри на меня, — на стене видны два профиля, мужской и женский, друг напротив друга. — Мы пойдем в полицию и расскажем о маме. Все, что было. Его посадят, и нам ничто не будет угрожать. Мы всегда хотели это сделать — вот тебе повод. Его посадят, и мы заживем вместе. На остальных плевать. Слышишь? Плевать на них.
Тень собеседника нервно мотает головой.
— Он убьет нас. Тогда точно убьет. У него в полиции свои. В конторах. В бюро. Ты ничего не знаешь, а я видел. Просто щелкал пальцами, и…
— Тогда бежим. Уедем.
Мужчина отстраняется и уходит из круга света, затем возвращается. Точно мечется зверь по клетке. Бьет ногой по луже, и стену заляпывает грязной водой.
— Уехать. Уехать (повышает голос)! Куда уехать? На закат, в открытом кадиллаке? Куда мы уедем? Это бесперспективно.
— О, вот опять заумное словцо.
— Это обычное словцо! Господи, ты меня доведешь!
— Ты слышишь?
Откуда-то сверху звучит медленная, тоскливая мелодия, точно флейта плачет на могиле. Обе тени вытягивают шеи вверх.
— Красиво, — голос у женщины завороженный. — Это ведь оно? Это играло, когда мама уме… когда мама… (совсем тихо) Как это называется?
— Да. Оно. «Спокойной ночи, луна».
Оба молчат, затем силуэт собеседника опускает голову. Слышится низкий, вибрирующий звук.
— Мне звонят, — тихо, как приговоренный, выдавливает мужчина. Фонарь мигает и теперь светит тускло, будто вот-вот погаснет.
— Так возьми трубку.
— А вдруг?..
Напряженная пауза.
— Когда ты себе купишь телефон, где можно увидеть, кто звонит?
— Я не…
Вибрирующий звук становится надоедливым, монотонным, словно комар летает над самым ухом.
— Будь хоть раз смелым, возьми телефон.
— А если?.. Господи, у меня сердце колотится.
Гудение смолкает, у мужчины едва не подкашиваются ноги. Через несколько секунд раздается «ту-Ту» — будто приходит сообщение.
— Хоть «смс» ты прочтешь?
— Н-не… н-не м-мо…
Тень женщины выхватывает у собеседника мобильный, раздается щелчок, какой бывает при открытии «раскладушки».
— Ммм… Папа пишет, что я не ответила ему про балет, а потом оказалась вне зоны доступа. Просит передать, чтобы я ему перезвонила, если увидишь раньше. Он ничего не слышал. Успокойся.
Воцаряется глухая тишина, затем мужчина не то стонет, не то вздыхает.
— Господи, ты меня с ума сведешь. Господи, ты… Ты дура, ненормальная, невозможная, дура, у которой в голове черти что, ты…
Собеседница шлепает его по лицу. Смачно так, громко, ошеломляюще.
— Я тебе обещала, помнишь? Если ты еще раз назовешь меня дурой, или стервой, или неврастеничкой, я тебя изобью. Клянусь.
— Делай, что хочешь, — тон усталый, обиженный, — я ухожу. К черту тебя. К черту тебя и всю нашу семью. К черту! Я познакомился с одной девушкой. Я думаю, у меня с ней может получиться. Нормально. Понимаешь? Нормально, а не…
— Тогда почему ты со мной тут стоишь? Ну, говори?
— Это мерзко. Ты, я… это будет просто мерзко.
Женщина судорожно вздыхает, ее тень скребет носком туфли асфальт.
— (грустным голосом) Не говори так. То, что мы чувствуем — это чистое, доброе.
— Это мерзко! — повторяет уже громче собеседник. Его силуэт растворяется в неосвещенной части, появляется и снова пропадает, будто не хватает слов, чтобы выразить все эмоции.
— Ты хороший, добрый человек. Ты прекрасный человек, но единственного, кто способен разглядеть это в тебе, кто хочет помочь тебе стать лучше, ты сначала пытаешься соблазнить, а потом отталкиваешь. Ты понимаешь, каково мне? Зачем ты так делаешь?
— Потому что мерзко!
— Угу-угу (раздраженно). Знаешь, у меня твой телефон, и мне только клавишу нажать, чтобы позвонить отцу. И, клянусь, я позвоню, если ты еще раз скажешь это слово.
Мужчина резко останавливается.
— Это мерзко. Это мерзко. Это мерзко, мерзко, мерзко, мерзко, мерзко, мерзко, — он повторяет быстро-быстро, как заведенный, и постепенно переходит на визг. — ЭТО МЕРЗКО! ЭТО МЕРЗКО!!!
— Плакса!
Фонарь гаснет, улица погружается во мрак. Слышится гул автострады, частое дыхание, хрип, возня, клекот каблуков.
Свет зажигается, видны две борющиеся тени. Та, что крупнее, душит вторую.
— Отпу… — сипло кричит женщина.