Например, в свое время именно «большое кино» вело своего рода летопись человечества, повествуя нам о войне во Вьетнаме или о хунтах в Латинской Америке. Теперь же роль главного летописца мира отошла к сериалам. И не просто летописца, а одного из важнейших источников для формирования картины мира и суждений о ней. Мне, между прочим, всегда казалось сомнительным, что новости имеют такое уж большое влияние на публику. Представляется, что это скорее средство самоуспокоения. Посмотрел человек новости, узнал, что не он летел на разбившемся самолете, что не его скрутила полиция во время рейда, что миновал его сегодня грабитель, наведавшийся в соседний дом, — и все, шабаш: можно расслабиться перед телевизором после тяжелого трудового дня и выпить чаю или пива, кому что ближе. А вот художественная продукция позволяет зрителю увидеть в ярком образном виде мир целиком, причем тот мир, в котором он живет. Так вот, роль интегратора окружающего мира от кинематографического полного метра перешла к сериалу для ТВ. И сказанное касается всего «большого» кинематографа — от совсем уж массового до упомянутого артхауса.
Драма на диване
Так что складывается впечатление, что культурно-иерархическая пирамида перевернулась. И сегодня глубины, утонченности, подлинной драматичности ждут скорее от сериалов. А вот «большой» кинематограф превратил кинотеатр как раз в центр развлечений: аудитория в своей массе идет туда, чтобы насладиться спецэффектами и пережить те ощущения от ловкости людей и могущества технологий, которые возникают, например, на представлении «Цирк дю солей».
Хочу особо подчеркнуть: я вовсе не утверждаю, будто нет серьезных, вдумчивых фильмов или все сериалы замечательны. Совсем нет. Просто центр ожидания подлинной драмы, качественного драматического искусства переместился из кинотеатра на телевидение или в интернет. Последние, впрочем, различаются не технологией доставки сигнала, а поведением аудитории: смотрят пассивно — значит, телевизор; интерактивно взаимодействуют — интернет.
В общем, сегодня блокбастер в кинотеатре — это скорее фантасмагория или приют для совсем уж эстетов, а сериал — серьезная драма. Хотя, конечно, сериалы тоже бывают фантастическими или сказочными, а в кинотеатре можно увидеть примеры крепкого драматического искусства.
В новейшем русском сериале по произведениям Конан Дойла доктор Ватсон (Андрей Панин) доминирует над Шерлоком Холмсом (Игорь Петренко)
Фото: «Россия 1»
Взрыв на кинофабрике
Причины того, что прокатный кинематограф сместился в сторону развлекательного шоу с впечатляющими спецэффектами при сравнительной условной сценарной основе, многочисленны.
Наверное, первая из них в том, что видеорынок разросся и его объем за последнее время резко увеличился. Достаточно убедительно это подтверждают колоссальные бюджеты новых сериалов — один эпизод за три миллиона долларов уже не редкость. В то же время выросли и затраты на блокбастеры. То есть и у производителей, и у распространителей оказались в руках колоссальные деньги. А большие деньги означают и большие возможности.
Вторая причина связана с взрывным развитием технологий. Причем тут два направления, пересекающихся между собой. Первое связано с новыми возможностями производства видеоконтента: компьютерные и инженерные технологии, новые материалы и тому подобное. Второе связано с развитием коммуникаций, прежде интернета.
И вторая причина порождает третью — изменение того, что можно назвать медиапотреблением или медиаповедением. Аудитория получила новые измерения свободы. Стало возможным смотреть видеопродукцию в очень высоком качестве в удобное время, потреблять не телевизионные каналы целиком, а отдельные программы. В результате каждый потребитель может создать свой индивидуальный медиапрофиль, то есть фактически сформировать свой собственный видеоканал, состоящий из той продукции, которой он отдает предпочтение.
Именно новый характер потребления видеоконтента и порождает острые споры об авторских правах и видеопиратстве. Проблема в том, что аудитория сформировала колоссальный спрос на свободное потребление контента. Его может дать только интернет. Соответственно, этот спрос рождает предложение. Производители же контента нуждаются в доходах. До сих пор сколько-нибудь удовлетворительного компромисса найти не удалось. Есть, правда, несколько промежуточных ответов на нерешенный вопрос.