Успех внедрения ленинских начал в 1964 г. объясняется тем, что никакого резкого поворота в политике СССР не произошло. В области внешней взаимободание с западными державами как было, так и осталось, Брежнев, конечно, был великий борец за мир, но советская дипломатия всегда могла намекнуть (да и намекала): не будите в Леониде Ильиче Хрущева. Западные державы, помнящие кузькину мать и Карибский кризис, соглашались с тем, что такое пробуждение и в самом деле было бы излишне. А так — все тот же фехтовальный поединок, только чуть более лояльный и вежливый.
В области политики внутренней главным содержанием — причем еще с 1953 г. — было постепенное остывание жара, ибо невозможно жить в состоянии постоянной тряски. В 1964 г. исполнилось полвека с начала Первой мировой войны, и полвека Россия—СССР пребывала именно в этом состоянии. После полувека неслыханного разнообразия само однообразие покажется весьма свежим и оригинальным. Хрущев, кажется, не оценил всю силу тяги граждан СССР к успокоению и мирному житию — зато оценил в полной мере эту тягу Брежнев, даровавший согражданам примирительную вегетарианскую политику без хаотических выкрутасов эпохи волюнтаризма.
Ленинские начала еще раз сыграли важную роль в политике СССР в конце 1980-х, когда страх перед ленинскими началами, т. е. перед грядущим пленумом ЦК, на котором обкомычи снимут прогрессивного генсека, очень многое объяснял в поведении Горбачева. Против ленинских начал была выстроена целая линия Мажино, а результат был тот же: неприятель зашел с фланга, ибо парад суверенитетов ленинскими началами не предусматривался.
Сейчас эти начала еще менее актуальны, ибо сегодняшние мечты о перевороте (хотя бы и только дворцовом) предполагают сдачу всего и отдачу под внешнее управление. Что с точки зрения ленинских начал совершенно несообразно. Политика что Хрущева, что Брежнева, как к ней ни относись, была безусловно самодержавной, и перевороты тех времен не меняли ее самодержавной сути, тогда как нынешние переворотчики именно эту суть желают упразднить.