Однако ФАС, как и прежде, считает, что без контроля за новаторской мыслью конкуренция пропадет. Аргументы, что инновация имеет монопольную природу именно потому, что это инновация, а высокая цена связана с необходимостью окупить затраты на исследования и разработки, на ФАС не действуют. Игорь Артемьев пояснял, что регулирование распространяется не на интеллектуальную собственность, а на товар, который произведен с ее использованием и выведен на рынок. Но сути дела это не меняет, поскольку единственный смысл большинства инноваций именно в выведении их на рынок, а не в хранении в сейфе.
Табу на запреты
«Деловая Россия» предлагает ввести иммунитет на вмешательство ФАС в дела малого и среднего бизнеса. За исключением явных картельных сговоров, «баловства» «дочек» крупных компаний.
«От малого бизнеса давно пора убрать руки, особенно ФАС. Если мы будем продолжать регулировать малый бизнес, указывать ему, где продавать и по какой цене, а еще душить штрафами, он никогда не вырастет в средний и тем более крупный, — уверен Сергей Габестро из “Деловой России”. — Его надо вообще избавить от регулирования, за исключением, конечно, случаев уголовной ответственности, как, например, картельные сговоры».
В ответ на такие предложения в ФАС обычно говорят: как же быть, например, с единственной в поселке котельной или водокачкой, которая является малым предприятием и в то же время монополистом?
«Малый бизнес по определению не может быть монополистом, поскольку пороги для входа здесь низкие, — считает Габестро. — Никто не мешает другому предприятию взять кредит, построить такую же водокачку в поселке и конкурировать за счет более низкого тарифа. Другое дело, что государство должно ему в этом помочь».
«Есть понятие правопорядка, и оно едино для всех, — оппонирует Сергей Пузыревский из юридического департамента ФАС. — Если нельзя вводить в заблуждение потребителя в рекламе, то никому нельзя: ни крупному бизнесу, ни среднему. Монопольное завышение цены тоже недопустимо для всех. Недобросовестная конкуренция в виде соглашений с поставщиком или в чем-то другом вредит другим таким же малым предприятиям — кто их защитит? Вовсе выводить малый бизнес из-под регулирования нельзя».
Видимо, иного мнения придерживаются в Минэкономразвития, где разрабатывают концепцию первоочередных мер социально-экономического развития. Там размышляют о возможном перераспределении полномочий ФАС в отношении малого и среднего бизнеса. Есть также мнение сделать ФАС подконтрольной тому, кто отвечает за развитие малого и среднего бизнеса. «В связи с тем что изменения антимонопольного законодательства затрагивают системные аспекты экономики, носят межотраслевой характер, а также должны увязываться с иными областями регулирования экономики, целесообразно рассмотреть вопрос о передаче основных и координирующих полномочий по разработке нормативно-правовой базы в сфере защиты конкуренции в профильное Министерство экономического развития, — считает Кирилл Писенко , доцент кафедры финансового права Российской академии правосудия. — Полезной была бы передача функции подготовки годового доклада об эффективности антимонопольного контроля и состоянии конкуренции от субъекта антимонопольного контроля субъекту макроэкономического регулирования и разработки государственной политики, аналитики и прогнозирования в сфере экономики, то есть профильному министерству. Эти предложения обсуждались и получили поддержку экспертов в рамках “дорожной карты” по развитию конкуренции».
Дело в шляпе
«Роль ФАС в регулировании малого и среднего бизнеса стоит ограничить хотя бы потому, что сейчас своими решениями она приносит больше вреда конкуренции, чем пользы, — считает старший научный сотрудник РАНХиГС Вадим Новиков . — ФАС не удосуживается доказывать нарушения, путем анализа рынка в том числе. Если анализировать, то окажется, что малое предприятие вовсе не монополист. В итоге слишком много ошибок, что подтверждает наш анализ судебной практики. А ведь антимонопольное законодательство — это сильный антибиотик, предусмотренные штрафы попросту разоряют малый бизнес. По идее, таких дел должно быть не тысячи, как у нас, а не больше десятков или сотен, как в Европе».
По данным РАНХиГС, ФАС России в 2012 году возбудила 55 тыс. дел, из них более 10 тыс. — в рамках Федерального закона «О защите конкуренции». Если учесть, что половина дел возбуждается против органов власти, получается, что ежегодно возбуждается около 5 тыс. антимонопольных дел в отношении бизнеса. В ФРГ, Франции и Великобритании ежегодно рассматривают от двух-трех до 100 дел, в США — 100–150 дел. Но, по оценкам Национальной ассоциации закупок, до 80–90% поступивших в суд дел в отношении находящихся в реестре монополистов были оспорены.
«При этом 56 процентов дел ФАС, которые дошли до суда, возбуждены против малого и среднего бизнеса, — продолжает Вадим Новиков. — По делам, которые до суда не дошли, доля малого бизнеса еще выше — до 80 процентов. И менее двух процентов дел ФАС содержат хотя бы элементарный экономический анализ, то есть 98 процентов дел сомнительны».
«Дело не в размере бизнеса, а в соглашениях, которые, по сути, являются картельным сговором, — говорит Андрей Тенишев , начальник управления по борьбе с картелями ФАС России. — Когда шесть компаний малого бизнеса делят между собой территорию России и каждый становится в своем регионе монополистом и устанавливает высокие цены — разве это развитие конкуренции? А есть еще труднодоступные районы, локальные рынки, куда мало кто согласится везти товар, — и разве можно допустить, чтобы малые предприятия делили территорию? К тому же, если сейчас разрешить соглашения малому и среднему бизнесу, то завтра любой монополист раздробит свой бизнес на 125 предприятий, каждое станет малым — и что тогда?»
Разумеется, есть у антимонопольной службы и образцово-показательные дела в защиту малого и среднего бизнеса. Например, в прошлом году ОАО МОЭСК и «Ленэнерго» были наказаны за нарушения при технологическом присоединении к сетям предпринимателей. Минсельхоз наказан за необоснованные требования по обязательному оформлению ветеринарных сопроводительных документов, администрация Кемеровской области — за антиконкурентные соглашения с крупными операторами подвижных составов (мелкие потеряли бизнес). Досталось и губернаторам Самарской и Пензенской областей за несправедливость к участникам рынка.
Традиционно каждый год в поле зрения ФАС попадает «Газпром» — теперь его обязали закупать трубы не через посредника ООО СЕПТ, а напрямую у производителей. Впрочем, сначала дело почему-то возбудили против самих производителей, но, разобравшись, сделали виновным «Газпром». Правда, говорят, что трубопроизводители не очень-то рады, поскольку СЕПТ, структура Аркадия Ротенберга , умела договариваться с генеральным покупателем о своевременной оплате и других преференциях, а им самим не удается.
«Казус вышел и с делом в отношении “Рено тракс” и 36 ремонтных центров, — рассказывает Алексей Ульянов. — Их обвинили в том, что компания ограничивает число ремонтных центров и запрещает им ремонтировать грузовики других марок. “Рено тракс” вину признала, и ее освободили от ответственности. А владельцы 36 ремонтных мастерских, видимо так и не поняв, в чем их, собственно, обвиняют, заплатили штраф».
Пример показателен тем, что в Европе и США подобное дело не было бы возбуждено, поскольку доля «Рено» на рынке тяжелых грузовиков там составляет 6%. И отменены любые ограничения в отношении дилеров (кроме ценовых), если доля рынка у компании меньше 10% (Европа) и 20% (США). Если бы ФАС согласилась с предложениями «Деловой России» и Экспертного совета при правительстве об установлении подобного порога в 10% или хотя бы в 20% у нас, то автоцентры бы не пострадали.