Крис глядела на него немигающим взглядом.
— Картина, которую вы нарисовали, святой отец, настолько невероятна, что легче поверить в дьявола!
— Ну что ж…
— Слушайте, ничего я не смыслю в этих ваших теориях и схемах, — заговорила Крис напряженным полушепотом. — Зато я знаю другое. Приведите мне сюда точную копию моей девочки, святой отец. Пусть у нее будут те же лицо, голос, запахи, почерк — все то же. Я сразу скажу вам: нет, это не она — пойму в ту же секунду, почую нутром! Так вот, поверьте мне: то, что лежит сейчас там, наверху — не моя дочь! Я знаю это, знаю! — Она откинулась в изнеможении на подушку дивана. — Ну а теперь говорите, что мне делать. Итак, вы абсолютно убеждены: у моей дочери все нормально, — так, клеточка какая-то взбунтовалась в мозгу! — экзорсизм ей не нужен и ничего, кроме вреда не принесет. Ну хорошо, и как мне дальше быть? Говорите же, говорите!
На несколько секунд воцарилось тягостное молчание.
— Нет в этом мире ничего, в чем бы я был убежден, — тихо произнес Каррас. Некоторое время он сидел в задумчивости, утонув в своем кресле, наконец спросил: — Голос у Риган раньше был такой же низкий?
— Я бы сказала, наоборот, высокий.
— Как вы считаете, ваша дочь опережала сверстников в развитии?
— Вовсе нет.
— IQ[16]?
— Где-то около среднего.
— Любимые книги?
— Нэнси Дрю[17], ну и комиксы, в основном.
— Нынешний стиль ее речи сильно отличается от прежнего?
— Просто ничего общего. Она раньше и половины таких слов не знала!
— Нет, меня интересует не столько содержание, сколько именно стиль, фразеология, культура речи.
— Боюсь, я вас не совсем понимаю.
— Не осталось ли у вас каких-то ее старых писем, сочинений? Может быть, где-то голос был случайно записан на пленку?
— Есть одна кассета: она наговаривала звуковое письмо для отца, да так его и не закончила. Хотите послушать?
— Да. Еще я хотел бы взглянуть на данные медицинских обследований, особенно тех, что проводились в Барринджере.
— Послушайте, святой отец, я ведь через все это уже прошла…
— Да-да, я понимаю, но мне все нужно увидеть своими глазами.
— Значит, вы все-таки против экзорсизма.
— Нет, я всего лишь против того, чтобы нанести вашей дочери ненужный вред.
— Но вы говорите это как психиатр.
— И как священник тоже. Прежде чем отправиться к администрации за разрешением на экзорсизм, мне придется заручиться всеми возможными доказательствами того, что девочка страдает не просто обычным психическим расстройством, и уж затем представить данные, свидетельствующие о том, что у нее наблюдаются все признаки одержимости.
— Какие, например?
— Я сам пока не знаю. Придется порыться в литературе.
— Да ну? Я-то думала, вы тут знаете все назубок.
— Боюсь, во всем, что касается одержимости, вы теперь любому священнику дадите фору. Кстати, когда вы смогли бы предоставить мне данные обследований из Барринджера?
— Если нужно, могу хоть сейчас вылететь к ним самолетом!
— А пленку?
— Пойду поищу. — Она поднялась.
— И еще, — вспомнил Каррас; Крис замерла над его креслом. — Вы упоминали о книге, в которой есть глава об одержимости. Постарайтесь припомнить, могла ли Риган прочесть ее до начала болезни?
Крис в задумчивости постучала ноготком по зубам.
— Кажется, за день до того, как все это началось, что-то она читала такое… Не могу сказать точно, что именно. Но, несомненно, книга побывала у нее в руках. В этом я более чем уверена.
— Неплохо бы взглянуть на нее. Можно?
— Ну разумеется, тем более, она из вашей библиотеки. — Крис пошла к двери. — А пленка, наверное, где-то в подвале. Сейчас вернусь, подождите секунду.
17
Нэнси Дрю — главная героиня детских романов-триллеров Кэролайн Кин (литературный псевдоним Эдварда Л. Стратмайера, 1862–1930).