— Где золото? — снова спросил Леон.
— Я сказала, недалеко, — повторила Анна. — Мы туда отправимся, как только сеньор Камачо скажет, что принимает мои условия.
— Анна, ты с ума сошла! — воскликнул я. — Даже если ты найдешь там это золото, они просто убьют вас!
— Не убьют! — спокойно ответила Анна. — Во-первых, будет сотня свидетелей того, что всемирно знаменитый путешественник Яцек Манкевич сел в катер к капитану полиции Камачо. А во-вторых, сеньор Камачо сам сказал, что он человек слова. Не правда ли, сеньор Камачо?
— Сначала я хотел бы увидеть золото, мисс, — сказал Камачо.
— Нет, сначала вы дадите слово, что принимаете условия, — Анна протянула руку.
Камачо посмотрел на Леона и вложил пистолет в кобуру.
— Окей, — он пожал Анину руку.
— Мы пойдем втроем, — сказала Анна. — Вы, я и… — она сделала паузу, — Константин. Нам понадобится компас и три лопаты.
— Я возьму своих людей… чтобы копать… — начал было Камачо.
— Нет, — решительно ответила Анна, — вы, я и Константин. Мы справимся. Костя, ты не возражаешь?
— Ты сошла с ума, — сказал я по-русски.
— Константин не возражает, — перевела на английский Анна.
Лопаты нашлись быстро, и вскоре мы втроем пробирались в грязи вверх по обрыву под взглядами притихших деревенских жителей и молодчиков.
Я нес две лопаты и придерживал Анну за локоть, Камачо ковылял сзади.
— Ты правда знаешь, где золото? — спросил я негромко.
— Не знаю, — ответила девушка, — догадываюсь. Помнишь, Либетрау говорил о шифре, который они придумали в Сталинграде? Узелковое письмо, как у индейцев, помнишь? Там на Лодке тоже узелковое письмо! Там цветные веревки и узлы на них. Синяя веревка, три узла — триста метров на север, зеленая, три узла — триста на восток, понимаешь? Либетрау зарыл золото и путь к нему зашифровал узелками. Прочитать этот шифр мог только Вайль! Он ждал Вайля и приготовил золото для него! По-моему, так.
— Даже если оно там! Зачем ты затеяла это с Камачо? Он негодяй!
Анна засмеялась.
— Костя, Костя… У негодяев лучше получается выходить из сложных ситуаций. Я знаю, что ты не согласишься, но еще раз тебе предлагаю — только тебе, без Михаила Михайловича и без Ивана — давай с нами, для тебя место в катере найдется и твоя доля в этом золоте тоже. Не торопись с ответом! Подумай! То, что Дед натянул эти веревки — это не сработает. Я ничего не понимаю в технике, у меня предчувствие. Михаил Михайлович — хороший человек, но неудачник. Вспомни, как он уронил траулер. Тогда это было смешно, сейчас — нет. Вот и Яцек тоже говорит, что с траулером ничего не получится. И Камачо так легко отказался от груза, потому что не верит, что его удастся вывезти. Подумай!
Анна взяла у меня одну лопату и пошла вперед.
Показалась Лодка, битком набитая народом. Над бортами торчали головы женщин и детей, чумазые испуганные лица. Вокруг — по колено жидкой грязи, и казалось, что Лодка плыла в обратную сторону от моря.
Анна, не обращая внимания на «пассажиров», заговорила с Камачо по-испански, показывая рукой на цветные узлы на такелаже. Выслушав ее с серьезным видом, Камачо достал компас и начал отсчитывать шаги. Анна пошла за ним, я остался около Лодки.
— Спускайтесь! — крикнул я «пассажирам» по-русски. — Здесь нельзя оставаться! Опасно! Бу-бу-бум! — изобразил я грядущее природное бедствие. — Идите на траулер! Траулер! Гоу! Люди в Лодке смотрели на меня со страхом. Никто не пошевелился.
— Костя! Иди сюда! — раздался крик Анны.
Я нашел их недалеко, склонившимися над неглубокой ямой. В яме лежал деревянный ящик из-под боеприпасов, хорошо сохранившийся, местами осталась даже зеленая краска и фрагменты немецких надписей с орлами и свастикой.
— Я была права! — торжествующе произнесла Анна.
— Камон! Камон! — нетерпеливо замахал Камачо, показывая мне, что я должен подхватить ящик.
Ящик был тяжелым, килограммов пятьдесят. Одна из ручек подгнила и тут же сломалась. Мы вдвоем с трудом вытащили ящик из ямы.
Камачо обхватил ящик руками и кивнул мне, чтобы я брался за ручку.
— Стоп! — сказал я. — Нужно уговорить этих людей в Лодке, чтобы они спустились вниз и пошли грузиться на траулер! Анна, ты должна помочь уговорить их! Услуга за услугу…
— Как же я их уговорю, они — фанатики!
— Ты только помоги мне с переводом.
Анна обратилась к Камачо по-испански. Он отрицательно замотал головой.