— Думаю, да.
— Ты еще и думаешь?
— Сэр Малнесс никогда не разрешал мне…
— Малнесс? Малнесс был идиотом, — прорычал Элгар.
— Именно по этой причине он и свернул себе шею, свалившись с лошади, — сказал Гилберт.
— Он был только слегка пьян, — попытался защитить своего прежнего хозяина Ренвик.
— Он был идиотом, — повторил Элгар.
— Это не имеет значения, — продолжал Гилберт. — Когда начнется сражение, нам потребуется каждый мужчина, способный держать в руках оружие. Возможно, вчера ты был пажом, но завтра станешь солдатом. А если учесть, что императрица обратила на тебя внимание, ты можешь стать и рыцарем, если будешь как следует сражаться.
— Не дури ему голову, — проворчал Элгар. — Он даже не оруженосец.
— Я был оруженосцем у сэра Адриана.
— Адриан не рыцарь.
В этот момент заиграл горн, все трое выскочили из спальни и помчались мимо толпы беженцев через главный зал, выскочили во двор и вопросительно уставились на охранявших башню стражников.
— Что случилось? — спросил Элгар у Бентона.
Стражник повернулся на голос и объяснил:
— Вернулся сэр Бректон с армией. Императрица вышла их приветствовать.
— Опять этот Бректон, — недовольно буркнул Гилберт. — Пойдем, Элгар, нам нужно закончить партию.
Они отправились в свои покои, а Ренвик быстрым шагом пересек дворцовую площадь и направился к Южным воротам. Решетка въездной башни была уже поднята. В город под золотисто-синими флагами вступала армия Бректона.
Гремели барабаны, мерным шагом шли солдаты. Сэр Бректон возглавлял свою армию, и солнце сияло на его отполированных до блеска доспехах. Рядом ехала леди Амилия в тяжелом меховом плаще, мягкими складками спадавшем с крупа ее лошади. Ренвик узнал и других высочайших особ, короля Армана, королеву Аделин, принца Рудольфа и его младшего брата Гектора, а также Лео, герцога Рошелльского и его жену Женевьеву, последних представителей дворянства Альбурна.
С их появлением стало понятно, что восточные провинции империи также потеряны. Сэр Муртас, сэр Брент, сэр Андьерс и несколько других известных Ренвику рыцарей ехали в первых рядах кавалькады. Вслед за тяжелой кавалерией ровными колоннами маршировала пехота. За ними катились фургоны с амуницией и шли люди, новые беженцы.
Модина подбежала к Амилии и обняла ее, как только та соскочила с лошади.
— У тебя получилось! — воскликнула императрица. — А твоя семья?
— Они в фургоне, — ответила Амилия.
— Приведи их в большой зал, — сказала Модина. — Ты проголодалась?
Амилия с улыбкой кивнула.
— Тогда я познакомлюсь с ними, и мы поедим. И хочу представить тебе новых людей. Нимбус! — позвала Модина.
— Да, ваше величество.
Канцлер быстро подошел к ним, и Амилия его обняла.
Солдаты заполонили всю улицу и совершенно перекрыли Ренвику обзор. Он поднялся на крепостную стену, потом взобрался на надвратную башню. Здесь дежурил капитан Эвертон, наблюдавший сверху за возвращением армии из похода.
— Впечатляет, верно? — сказал Эвертон, глядя вместе Ренквиком на марширующие колонны. — Теперь, когда сэр Бректон здесь, я буду спать спокойнее. Думаю, он вернулся очень вовремя.
— Почему вы так думаете?
— Мне не нравится это небо.
Ренвик посмотрел вверх. Весь небосклон был затянут странной желтовато-коричневой дымкой, напоминавшей по цвету тошнотворное варево, приготовленное злобной ведьмой.
— Небо не должно быть таким.
— И стало гораздо теплее, — сказал Ренвик, который только теперь сообразил, что забыл надеть плащ, но совершенно не чувствует холода.
Он заметил также, что при дыхании у него не вырывается изо рта пар. Ренвик подбежал к парапету башни и посмотрел на юго-восток. Там, вдали, тучи были еще темнее, а небо на горизонте подсвечивало жутковатое сияние.
— Они идут, — крикнул он капитану.
— Трубите тревогу, — приказал Эвертон, когда последние солдаты и фургоны вошли в город. — Закрыть ворота…
Глава 20
Она бежала по коридорам и слышала лязг стали и крики воинов. Она исполнила свой долг, все кончено. Спустившись в гробницу, она вошла в Склеп дней. Император Нарейон рыдал, обнимая тела мертвых жены Аметисы и дочери Фанкилы. Последний из его рыцарей пал от руки сохранивших верность Венлину воинов. Дрожа от ярости, она произнесла заклинание. Стены склепа от ее слов содрогнулись, и раздался единый рев боли. Десять рыцарей-тешлоров, которые собирались расправиться с ее императором, были разорваны в клочья.