Теперь же он вновь оказался в этом месте, но уже в роли перекаченного хардкорного казуальщика, чьё восприятие мира отличалось от восприятия простого человека чуть больше чем полностью.
Мужчина остановился напротив дерева, среди корней которого по сей день покоилось тело Матриарха деревни. На теле женщины Костя увидел золотистую косу. Могло показаться, будто подношение было сделано вчера, но никак не Эпохи назад.
Несмотря на всё прошедшее время, коса оставалась такой же здоровой и крепкой, отдавая светом золота. Для кого-то — легендарный талисман, увеличивающий сопротивление святому урону.
Для Богини же — лишь коса.
Мужчина перевёл взгляд на небо, лениво плюхнувшись в поляну цветов. Кто бы мог подумать, что сопротивляться желанию дать отдохнуть уставшему от многочисленных проекций (и духоты DLC) сознанию окажется намного сложнее, чем сражение с боссами.
Даже использование рун, полученных от смерти Владыки Яростного Пламени и Матери Пальцев, не могли компенсировать накопившуюся усталость.
— Не хватает только той музыки[295], — подпёр рукой голову мужчина, наблюдая за важным событием.
Великая руна Микеллы была уничтожена, рассыпаясь мелкими частицами божественного казуальства по всему Царству Теней.
Вместе же с тем очарованные последователи должны были пробудиться.
Глава 74
Пусть их путь нельзя было назвать долгим (давно он так быстро не бегал!), у Ансбаха было достаточно времени, чтобы успеть обдумать их ситуацию. Что ни говори, но назвать обычной её было нельзя на фоне даже необычных.
Этот Погасший… Он явно от них что-то хотел, и главным вопросом для старика стало хотя бы примерно предположить, что.
Мысли о том, что он искал союзников против Великодушного, были отброшены мгновенно: существо, способное одновременно свободно управлять скользящими по пространству проекциями, каждая из которых была во всех смыслах сильнее их, не нуждался в помощи столь… обычных существ.
Какой-либо полезной информации от них было не получить и даже наоборот — это он владел тем, о чём они могли лишь догадываться.
Как-то ещё их использовать в том числе было нельзя. Всё же, что ни говори, но для бога их существование было весьма… незначительным. Они могли сыграть свою роль в будущем, но пока что — они были всего лишь слугами, пытающимися выйти на след господина. Пройти его испытание.
Ансбах быстро откинул мысль, что мотив странной Погасшей души нёс в себе выгоду. Как минимум, практическую.
Что из этого следовало? Скорее всего это была какая-то прихоть. Желание, не несущее в себе очевидной выгоды.
Если Погасший и впрямь не хотел, чтобы они за время пути пострадали, то, может быть, он уже знал их?
Или они, верные слуги своего бога, просто показались ему симпатичными?
Всё же, мышление могущественных существ всегда отличалось, и чем более могущественное существо — тем более чуждым становится его мышление. То, что могло казаться старику абсурдным, было абсолютно естественным для Погасшего.
И всё же, первый вариант казался Ансбаху более вероятным. Но чего он не мог понять, так это того, где, когда и при каких обстоятельствах Константин мог услышать про них.
Сознание Ансбаха находилось в туманном состоянии ещё до того, как он оказался в Царстве Теней. Пожилой мужчина был слишком отвлечён происходящим, чтобы фокусироваться на этих мыслях.
К счастью, скоростное прохождение Кости не позволило ему слишком увязнуть в мыслях.
В тот самый момент, когда руна оказалась уничтожена её же обладателем, рассыпавшись частицами казуальства по всему Царству Теней, сознание Ансбаха прояснилось. И не только его.
Они все, последователи Милосердного, уже находясь на пороге Пристанища Теней, застыли, словно вкопанные.
Ансбах затруднялся сказать, каким чудом не началась битва. Он физически ощутил поднявшееся в воздухе напряжение, и самым удивительным было то, что больше всего напрягся даже не представитель народа роговестов, оказавшийся на пороге логова кровного врага, а та, кто была верна Великодушному несмотря ни на что.
Ведь она понимала, что, лишившись поводка, они могли пойти против воли своего бога.