— Просто докачался до настоящего «кадра неуязвимости»[44], — безразлично произнёс Костя, смотря в глаза ящерицы. — Интересная механика. Заработала здесь полноценно только после прокачки. Жаль, что одежда немного помешала поймать идеальный тайминг.
Мужчина произнёс это с лёгкой обидой, словно обвиняя кое-кого, кто заставлял его в последнее время носить слишком много одежды.
Мелина поджала губы.
Подпаленная одежда исчезла с мужчины, оставив одну набедренную повязку.
Теперь-то лишний вес одежды не будет ему мешать идеально попадать в тайминги.
Лоскутик, пятой точкой понимая, что ненормальный стал серьёзным, опустил голову на застывшую несчастную ящерицу.
Кажется, он почувствовал с ней определённую солидарность.
— Беги, друг мой! Или лети, я не знаю, как тебе там удобнее будет… В общем, делай крылья отсюда! Этот безумец не шутит!!!
К несчастью, ящерица не стала его слушать, зарычав ещё яростнее. Он, гордый дракон блестящих камней Смараг, не станет убегать от опасности, даже если эта опасность — приближающийся полуголый мужик, способный перекатом увернуться от встречного потока пламени.
И это было его самой большой ошибкой.
В следующий момент те немногие, кто ненароком стали свидетелями происходящего, увидели, как дракон пал от руки Погасшей души.
Погасшей души, что, победив, обязательно вознесёт свою победу Солнцу, отпечатав этот стра… великий миг в истории Междуземья.
Глава 15
Топс осознал себя с поднятыми к солнцу руками. Нет, не к солнцу. К Солнцу. Он не знал, в какой момент поднял руки. Возможно, ещё в самом начале сражения, или же уже ближе к концу?..
Это было и не так важно. Важно было то, что бесталанного чародея освещал тёплый свет. Незримый тем, кто так и не смог узреть Солнца, но видимый для тех, кому показали путь.
Константин стоял на поверженной туше дракона, на чьей морде застыло удивление и бессильная злоба. Смарага можно было понять: обидно, когда маленькая букашка, которая тебя даже проткнуть маленькой железякой практически не может, умудряется уворачиваться вообще от любых атак, раз за разом нанося маленькие, но такие обидные, кровоточащие раны, которых с каждой минутой становилось всё больше и больше.
Это всё равно, что человека до смерти закусала странная ядовитая муха, которую он в беспорядочном… «поединке» так и не смог зацепить, как бы не старался. Смерть до невозможного обидная, в чём-то страшная, абсурдная и просто глупая.
— Ты мог сбежать, но ты предпочёл бой, дружище, — покачал головой Лоскутик, пнув тело дракона. — Тупая ящерица!
Мелина странно покосилась на разбойника, вздохнув.
«Он победил дракона», — перевела взгляд девушка на невозмутимого Константина.
Подпаленная одежда волшебным образом вернулась на него, словно там всегда и была. Ещё совсем недавно её избранник бежал от дракона (правда, со всё той же невозмутимостью), теперь же он был способен его победить.
Правда, почему-то Константин не выглядел счастливым?..
Ответ пришёл от самого мрачного мужчины, смотрящего на меч в руке.
— Кровоток… Опять кровоток.
Меч исчез из рук Кости, он поднял взгляд на просачивающееся сквозь туман Солнце.
Обычное оружие, зараза, не берёт прокаченных тварей! Не берёт!!! Железяка скорее сломается, чем пройдёт через чешую твари!
Ему вновь пришлось использовать это оружие…
Константин чувствовал, как этот запретный в некоторых хардкорных сообществах эффект всё больше и больше его поглощает. Он был слишком соблазнительным, давая какой-никакой челлендж в ближнем бою, но позволяя валить без серьёзной прокачки тварей банальным накоплением эффекта…
Перед глазами мужчины возник образ несчастной фарм-ящерицы, которую ужасные кровоток-казуалы убивали вновь и вновь, в своей погоне за халявными рунами совсем забыв про остатки человечности[45] и чести. Пусть всё ещё существовали легенды, которые использовали кровоток правильно, это всё равно мало что меняло. Кровоток был омыт кровавым позором.
Константину следовало многое переосмыслить. И пофармить кузнечные камни для прокачки. Как можно скорее.
Мелина, услышав бормотания своего избранника, печально вздохнула, впрочем, быстро сосредоточившись на более насущных проблемах: одежда её избранника. Она стала подпаленной. И что-то она сомневалась, что так легко заставит его надеть что-то другое.
44
45