— Выходит, она знает, что ты собираешься посадить на трон Кендры другую?
— Она не просто знает, она молится за ту, которая возьмет на себя этот крест, а втайне пристыженно мечтает, чтобы поскорее освободиться от риска быть коронованной.
* * *
Глава 5
С этого дня моя жизнь превратилась в сущее тренировочное поле. Монах давно вынашивал план по замене королевы на престоле Кендры, а потому успел подготовиться основательно. Теперь, когда мне открылись новые знания, монастырь Вейон уже не казался таким уж намоленным местом. Теперь он предстал передо мной во всем своем тайном пороке. Нет, здесь действительно проходили служения и лечили тяжело больных людей, ухаживали за стариками и занимались летописью времен. Местные монахи обучались истории, магии, укрепляя свою духовную оболочку. Все это было и сейчас, но отныне где-то в стороне от меня.
Вейон открыл мне новые двери, уводя к иным, не таким, что у всех, целям. В мое существование снова ворвалась боль. От схваток, сражений, борьбы за жизнь. Каждая моя тренировка была настоящим поединком, чуть зазеваешься, и клинок расчертит горло. Седжал раскрыл личности прислужниц, которые все это время помогали мне встать на ноги, восстанавливали здоровье. Знакомство вновь было не таким приятным, потому что теперь эти девушки, не такие кроткие, не такие безотказные, стояли напротив меня в черных кожаных кирасах и с клинками острием вперед.
— Это Дхе-Фортис — отряд воительниц, не знающих поражений. Каждая из этих девушек прошла подготовку в Вейоне с ранних лет. Война — это дело всей их жизни. И теперь они помогут тебе заразиться этой идеологией. Раньше ведь ты воевала за крышу над головой и сомнительное жалование, а теперь ты сражаешься за свое королевство и право быть в нем хозяйкой, — выкрикивал Монах, пока я буравила взглядом новых-старых подруг.
А потом он выкрикнул еще что-то на ранее незнакомом мне языке. Кажется, эти фразы предназначались не мне. Не поняв ни слова, я спросила Седжала:
— Что это за язык?
— Язык Дхе-Фортис. Составлен специально для того, чтобы не обременять лишние умы. Тайный язык, который тебе предстоит освоить и привыкнуть вести все свои диалоги с Дхе-Фортис и Яном именно на этом диалекте.
— Прекрасно… — закатила глаза я, думая, что еще он велит мне освоить, чтобы я оказалась достойна быть убитой великим королем Кхааном. — И что ты сказал им, Монах?!
— Я велел им забыть о пощаде, — лукаво улыбнулся Седжал, затем повернулся на месте и направился прочь.
Мое внимание полностью сосредоточилось на Дхе-Фортис, перешедших в наступление. Не прошло и пары секунд, как я стояла в кольце воительниц без оружия и какого-либо шанса на продолжение боя. Меня обезвредили, не успела я и вякнуть. Была прижата лицом к земле и даже почувствовала запах сапог окруживших меня Дхе-Фортис. Ничего не изменилось и в следующем раунде, и даже на следующий день, и даже через месяц. Из меня выбивали дух упорно, методично, а толку не прибавлялось. Я уже начала сомневаться, что когда-то была сержантом в армии Старии. Разница между моей подготовкой и умениями специального отряда просто колоссальная.
Мне приходилось выкладываться на полную, чтобы ежедневно хоть немного приближаться к заветной цели. Не успевала моя голова коснуться подушки, как вновь приходилось подниматься. Мой сон длился не больше пары часов в сутки, а до рабочего состояния мое тело и разум доводили магия Монаха и другие менее хитрые приемы. После пробуждения меня ждал забег на непостижимое расстояние. Первые месяцы моей подготовки я едва волокла свинцовые ноги уже к середине намеченного маршрута, хотя в армии всегда отличалась неплохой физической формой. Меня поражали способности Дхе-Фортис и Яна, которые всегда бежали вместе со мной, но ни одним мускулом не выказывали усталость.
По словам Дхе-Фортис, ничто так не приводит в чувство после изнурительной пробежки, как ледяные источники. Не знаю, в какие чувства может приводить вода почти минусовой температуры, кроме предсмертных конвульсий, я и не замечала иных, но источники, к которым мы бегали каждое утро и зимой, и летом всегда были одной температуры. Меня не уговаривали на укрепление духа и здоровья этим варварским способом, меня просто кидали в эту воду во всем обмундировании и ждали, когда выплыву.
После таких бодрящих процедур до самой обеденной службы я послушно сидела за книгами, изучая историю, астрономию, алхимию, ботанику и даже строгий этикет. Особое внимание уделялось генеалогии. Я должна была знать своих новоиспеченных предков и современников по обеим линиям, не просто потому что так смогу лучше вжиться в образ, а так шанс разоблачения приблизится к нулю. Знания о тех или иных родственниках теперь нужны были мне не меньше искусства военного дела или этикета. В Вейон даже привезли портреты, а чтобы я хорошенько запомнила чопорные физиономии моих бабушек и дедушек, братьев и сестер, кузин и кузенов, их портреты развесили прямо в тренировочном зале. Потому ассоциации у меня с ними выработались самые кровожадные.