— Учти, ты мне обещал, — тоном, способным наслать проклятие, озвучила я свою угрозу.
— Ты опаснее своего мужа, намного опаснее, — ответил на угрозу внезапным наблюдением Хейнин.
Я вновь взглянула на него, пытаясь отыскать в себе хоть каплю уважения к его какому-то там особенному статусу, но тщетно. Как по мне, так он для меня навсегда останется лишь жалким трюкачом. Вслед за этим выводом, я бросила ему под ноги сгусток слов, смешанный со слюной:
— А теперь давай посмотрим, смогу ли я отплатить тебе ответным комплиментом. Если бы мой муж получил хоть каплю любви к той бездонной чаше своего одиночества, из которой ты его поил до самой смерти, он перевернул бы все миры, спас всех их обитателей, а после стал бы для них справедливым и милостивым владыкой. Я не гожусь быть даже его тенью, но непременно сделаю все, чтобы вернуть его к жизни!
Бросив последний взгляд на неподвижного Хейнина, я пошла за Седжалом и Дхе-Фортис. С этого момента перед нами разверзалась бездна, до краев заполненная нашей же кровью.
Но мы обязаны перехитрить смерть.
* * *
Глава 24
Судьба встретила меня с распростертыми объятиями и мерзкой слащавой улыбочкой, такой, какую обычно невозможно сдержать от восхищения чужой глупостью. Как ей еще было реагировать на мое новое покорное жертвоприношение, которым я добровольно вписывала свое имя в гранитную плиту бесславно павших дураков? Похоже, она не добивает меня только по одной причине — после моей смерти кто же будет ее веселить? Найдется ли еще тот, кто станет с исправной преданностью бросаться в жертвенный котел, где шансы выжить, если не равны нулю, то с каждым разом все ближе и ближе к этой трагической отметке?..
Одна за другой, словно проклятье, стали приходить новости из разных частей Аграахона о том, что повсеместно и стихийно распространяются очаги темной магии. По рассказам очевидцев, с появлением слуг Тьмы в земле возникают разломы, и оттуда, расползаясь по поверхности, стелется гниль проклятья. Так, без защиты Кхаана, в мир людей пыталась проникнуть вся возможная шваль подземного царства.
Сперва это были редкие отдельные сигналы из разбросанных друг от друга частей континента, но все распространение напасти было сродни лесным пожарам. Черный огонь проклятья подземного мира перекидывался из одного населенного пункта к другому, под радостно-истеричный смех вовлекая беззащитные души людей в игры Темных Богов.
— Завеса между мирами не была восстановлена...
Хрипота Хейнина звучала в этот мрачный час как новое зловещее пророчество. Предчувствуя очередную подлость от судьбы, я перебила прогулочный тон повествования Стража Равновесия:
— И что это значит?!
— …она теперь будет только все больше тлеть, обращаясь в пепел под ступнями наступающей Тьмы, — не обращая внимания на мой призыв к объяснениям, все так же спокойно договорил Хейнин.
— Это может значить только одно, Элейн, — с сожалением, что однажды ввязался во все это, выдохнул Седжал. Хах, будто бы он мог выбирать… — Пророчество не завершено.
— Как это не завершено? — в унисон произнесли свой вопрос Арин и Верна, а у меня в этот момент просто не осталось сил удивляться своей удаче.
— А так это, — в свойственной ему недовольной манере буркнул Седжал. Он никогда не любил объяснять подробности, ему нравилось, когда простые смертные по его же прихоти обретали дар предвидения и начинали читать мысли, лишь бы угодить ворчливому старику и позволить не вести надоедливых пространных бесед. — В этой цепи мы собрали не все пророчества, не все они исполнены.
— Какого черта?! — выплюнула я, слишком остро ощущая, как внутри меня вздымается неудержимый, чудовищный поток злости. Страшась расплескать эту кровавую магму проклятий, я обратилась к единственному здесь хоть что-то понимающему человеку и сквозь зубы процедила: — То есть все было напрасно? Отвечай же, Хейнин!
— Ничего не было напрасно, королева Элейн. Ничто из предписанного не может остаться лишь одним из возможных вариантов, потому как предписанное обязательно исполняется. В свое время. Замысел трех миров прост — все придет к Равновесию. Если нам не открылись какие-то части цепи, значит, не настал их час.