Некогда было оплакивать минувшие дни и жалеть об утраченном, не осталось времени ни на что, кроме сражения; последнего, решающего сражения. Повернув назад, я присоединилась к своему малочисленному отряду. Вот так, будто ничего и не произошло, мы продолжили путь.
Старейшины ордена приняли мое вторжение, как и свойственно глубоко верующим людям, — с покорной преданностью судьбе. В их степенных, размеренных речах не было экспрессивных лозунгов, они не вдохновляли на подвиги и завоевания, но давали нечто большее — тот самый прочный фундамент для укрепления моей жертвенности. Вместе мы подготовили все для воссоздания защитного механизма Пагоды и продумали каждый наш шаг с учетом непредсказуемости соперника.
Я старательно привлекала внимание Шеограта с самого нашего прибытия в Пагоду Тысячи Храбрых Душ. Мне нужна была гарантия, что он явится в расставленную мной ловушку как можно скорее, чтобы у хитрого Бога Тьмы не осталось возможностей раздумывать о тайных умыслах и последствиях. Я надеялась, что его самоуверенность станет мне самым надежным союзником, а пока старательно завершала последние приготовления перед нашей встречей.
Моя кровь теперь попала в ту самую чашу, из которой в день посвящения старейшины ордена давали мне испить ритуального вина. Считалось, что священный сосуд был связан с магией предков, а вино, находившееся в нем, было их кровью. Тогда мне казалось, что этот обряд просто часть церемонии, некое представление с божественным подтекстом: для верующих, для послушников ордена и, прежде всего, для армии. Но сейчас, в тот самый миг, когда я наполнила чашу своей кровью, кровью самозванки, которой Пагода Тысячи Храбрых Душ благословенно отдала место в роду Де Моридер, я на интуитивном уровне знала, что это и есть мой долг перед названными предками — защитить их народ, земли и историю.
Как только кровь признанного владельца трона Кендры окропляла чашу, активировалась магия древних королей, магия Пагоды, в которой была накоплена сила неисчислимого количества человеческих жертв ради своей страны. И теперь эта крайняя мера при угрозе высших уровней противостояла распространению Тьмы, давая мне время на финальный рывок.
Во всем этом была и маленькая хитрость. Этот оборонительный план казался не самым полезным с точки зрения игры вдолгую, но у него имелся более ценный эффект — после активации на крови магия предков Кендры распространилась гораздо дальше территорий этого древнего государства, потому что власть их ныне избранного монарха охватывала и другие земли.
Я была уверена, что такой способ защиты земель Аграахона, а вместе с тем и всего Хагейта, точно разозлит Шеограта и станет еще одним поводом для его появления в Пагоде. Ждать оставалось все меньше, и, чем меньше, тем ненавистнее было это ожидание.
* * *
Огонь в камине не мог согреть меня, потому что не холод был причиной моей дрожи… Меня трясло от многодневного напряжения, от работы на износ в сжатые сроки. Эта же причина не давала мне уснуть — невозможность расслабиться даже для того, чтобы выдохнуть. Если бы Кхаан увидел меня нынешнюю, такую исхудавшую, такую изношенную, он создал бы второй гарем и ни на шаг ко мне не приблизился. И о чем я только думаю? В мой уставший мозг еще способны проникать такие глупые бытовые размышления, и это за мгновение до едва ли не предрешенной гибели…
За спиной послышалось знакомое шарканье, которому в этот сырой, уничтожающий своим безразличием предрассветный час я была даже рада. Моей душе хотелось исповеди, хоть и не покаяние было ее целью. Мне нужна была частица тепла, какую не мог дать полыхающий в камине огонь.
Я откинула голову на высокую спинку кресла и сделала вдох, но, как и все предыдущие, он не принес насыщения. Мой голос зазвучал мертвой хрипотой, напугав даже меня саму:
— Как там Монах?
Несмотря на свою инвалидную немощность Хейнин так и остался стоять позади меня. Его порой рабская почтительность и строгое соблюдение этикета слуги по отношению к хозяину сбивали столку, ибо совершенно не соответствовали его статусу. Сейчас я не собиралась тратить силы на глупые расспросы о странностях его поведения, сейчас мне нужно было успеть озвучить главное.
— Лекари ордена его хорошо подлатали, жить будет, — коротко произнес Хейнин. Вероятно, он тоже решил тратить время рационально, потому что тотчас же сменил тему: — Все готово, королева Элейн. К ритуалу.