На исходе пятнадцатого дня нашего пребывания в Древнем городе мы взошли на вершину Пагоды Тысячи Храбрых Душ. Я зажгла священный огонь, а хранители совершили обряд и призвали магию предков Моридер для защиты Кендры. Теперь каждый дюйм этой земли был пропитан силой, способной противостоять любой враждебной.
Вскоре мы простились с хранителями и все так же в полном молчании покинули место упокоения королей и королев Кендры. Возвратившись в столицу, я навсегда забыла, что такое молчание и покой. С порога на меня навалились бесчисленные дела моего пребывающего в разрухе королевства. Шли недели, я трудилась на благо страны и попутно искала сведения о некой силе, которую пытался заполучить Кхаан. Вместе с укреплением внутренней военной мощи страны было решено направить разведчиков по всем наиболее вероятным направлениям, которые король Кхаан может выбрать для подступов к Кендре.
Седжал предпринял множество попыток отыскать великую силу этих земель, которая может стать погибелью мира людей, если достанется Кхаану. Вот только все его попытки были погребены в отчаянных и пустых действиях. Ни маги, ни историки, ни провидцы Кендры – никто не был способен ответить на вопросы Седжала, никто так и не смог помочь.
— Я поеду в Тиверию. Похоже, мне нужна будет помощь тех, кто давным-давно меня проклял.
— Друиды? — вздернула бровь на лоб Арин.
— Да.
— Что это за непознанная мною часть твоей биографии, Монах? — цокнула я, убедившись, что только одна из присутствующих не понимала, о чем речь.
— Нечем хвастаться, моя королева. Это все ошибки дерзкой и глупой юности, Седжал ухмыльнулся и захлопнул увесистый фолиант, который читал целый вечер.
— Что натворил? Друиды ведь особенно изолированный от внешнего мира народ. Как можно было умудриться им досадить?
— Я совершил непростительный грех — соблазнил женщину их племени, а для Друидов связь с кем-то, кто не принадлежит их роду, хуже смерти, — хмыкнул Монах, с грустью вспоминая былое.
— И где та женщина сейчас? — спросила я.
— Полагаю, там же, где и прежде – в общине со своим народом. После того как стало известно о нашей связи, ее изолировали, а меня прогнали с земель Друидов под страхом смерти. Наверное, я ее не настолько любил, чтобы строить из себя героя в попытках изменить решение старейшин, — честно признался Седжал, не испытывая угрызений совести при этом.
— Главное, что при этом ты не стал несчастнее, — бездушно констатировала я. — Повернись все иначе, вам обоим пришлось бы расплатиться за мимолетные порывы. Сейчас же тебя может мучать лишь совесть, что бросил распутницу после скандала.
— Когда я оставлял поселение, она явно не была убита горем. Очень скоро я понял, что Кантара считала свое приключение отличной пощечиной по непреложным устоям предков. Она была бунтаркой.
— А ты попал под раздачу, — догадалась я об истинном положении дел. — Выходит, ты грустишь только оттого, что тебя попользовали больше, чем попользовал ты?
— Ты догадливее меня, Элейн, — рассмеялся Монах. — Мне для осознания своего эго понадобилось чуть больше времени.
— Думаю, не будь в твоей жизни подобных ситуаций, едва ли сейчас я превозносила бы твою мудрость к небу. Так зачем тебе своим появлением бередить старые раны в сердцах Друидов?
— Был у меня друг среди Друидов. Он настоящий мудрец – не я. Друиды дали ему особое прозвище – Сын Истины. Ойго единственный из тех, кого я встречал, без прорицательского дара может знать тайны прошлого и сюжеты будущего.
— Это как? — Верна первая озвучила вопрос каждого из нас.
— А так, что этот парень каким-то образом хранит в своей голове неимоверное количество информации и способен сопоставлять ее настолько стремительно, что рядовой разговор в мгновение перерастает в целое предсказание. Я раньше смеялся над его смелыми заявлениями, задирал его склонность фантазировать, но потом вдруг все происходило так, как он и предполагал, с точностью до деталей. Когда Кхаан получил корону Аграахона, Ойго сразу сказал, что первый заберет во владение весь мир и начнет непременно с Веренга и Нимиры, хотя был куда более слабый Дортленд. Затем мой друг Друид уверял меня в абсурдном захвате Кхааном девяти Королевств Древности, я его за эти высказывания чуть огню не предал.