Выбрать главу

— Козни лживых информаторов, король Кхаан, — уголок губ ехидно вздернулся вверх, чем еще больше распалила его интерес.

— Известно мое имя?.. — будто удивившись, спросил он. — Твои информаторы явно дороже моих.

— Не нужны соглядатаи и доносчики, когда б кровавый след, что тянется за тобой, король Аграахона, видно из самого Вейона, — не давая возможности ответить, я спросила прямо: — Зачем пожаловал, король-завоеватель?

Он обратил на меня леденящий взгляд черных глаз, будто пытался прочесть мои мысли, а потом вдруг вполголоса, может, сам себе? Произнес:

— Теперь и не знаю. Шел с войной, а убивать расхотелось.

— Тогда, возможно, король Кхаан покинет земли Кендры, коли желание воевать отпало? Ты уйдешь с миром, и станем добрыми соседями, — играла я по его правилам.

— Да и уйти просто так не получится. Воевать желание отпало, а с другими что делать, обворожительная королева Элейн? — Кхаан подарил мне самый нескромный, похотливый взгляд.

— От других, говорят, спасают травы. Пара ложек мелиссы и душицы в вечерний чай должны непременно помочь, — бездушно рекомендовала я средство для снижения потенции.

— Боюсь, я слишком увлекаюсь остроумием и смелостью женщины, что ни один рецепт не способен охладить этот интерес.

— Быть может, король Аграахона просто не привык себе в чем-то отказывать?

Он сделал вид, что задумался, а потом угрожающе улыбнулся и ответил:

— Точно. Так и есть.

— Когда-то нужно начинать, и чем раньше, тем скорее удастся привыкнуть, — язвила я.

— Вот мне интересно, королева Элейн так же хорошо владеет своим холодным клинком, как необычайно острым языком? — его слова прозвучали в шуточной форме, но столько угрозы в шутке я еще никогда не слышала.

Не давая времени для раздумий, он сделал выпад. Что-то подобное я и ожидала, поэтому легко уклонилась и приняла оборонительную позицию. Кхаан ударил вновь. Я парировала. Все это время мы неотрывно смотрели друг другу в глаза, не прекращая немого диалога. Он молниеносно выбрасывал меч вперед, при этом абсолютно не напрягаясь. Мне же стоило некоторых трудов отражать его атаки. Настал мой черед атаковать. Моими главными качествами в бою были скорость и маневренность. Кхаан – искусный воин, но и я в монастыре не молитвы читала все эти годы. Моя первая атака была им разгадана еще на стадии задумки, поэтому, когда я направила рубящий удар в грудь, Аграахон легко выставил блок и сбросил мой меч со своего. Я не стала отступать назад, а сделав усилие, с разворота отскочила вправо и уже в полете коротким ножом полоснула плечо короля.

— Красота не единственное смертельное оружие в вашем арсенале, королева Элейн, — размеренно произнес он, даже не обратив внимания на довольно глубокий порез, оставленный моим ножом.

Я предполагала, что этим действием взбешу его не на шутку, в конце концов, он получил не столько ранение, сколько пощечину при своих солдатах, при моих. Но, как ни странно, Кхаан не бросился на меня с неистовой атакой, однако контрвыпад все же сделал. Я отмахнулась и попыталась увернуться с шагом назад, но соперник оказался быстрее. Король схватил мое запястье и с силой притянул к себе, его могучая рука сдавила грудь, плотно прижимая меня спиной к своему торсу. Мне казалось, что я слышу его сердцебиение. Но это продлилось не долго, вскоре моим вниманием завладел другой его орган. Когда почувствовала твердую плоть, уперевшуюся в меня сзади, вскипела уже я.

— Я не могу в эту минуту думать о бое, ведь все мои мысли сейчас совсем о другом…— похабно шептал он мне на ухо.

Я снова вспомнила тех шлюх и их утехи, мне от этих воспоминаний здорово захотелось нанести ранение именно в то самое место, которым Кхаан в настоящий момент думал.

— Напрасно вы разбрасываетесь концентрацией, король…

Я перекинула нож в правую руку и со всей силы всадила в его кровоточащее плечо, а когда хватка Кхаана ослабла, освободилась из оков. Отскочив на безопасное расстояние, я вновь приняла стойку обороны. Каково же было мое удивление, когда Кхаан отступился от нападения, со всей силы вонзив меч в землю перед собой. Багровой от крови рукой он махнул своему войску, послушно внимавшему жестокому правителю, и властно произнес: