Глава 11
— Куда теперь? — спросила Стелла, оглядываясь назад в поисках угрозы.
— Мы пойдем лесом, неторные пути замедляют передвижения, но риск слежки значительно меньше, — ответил Ян, всматриваясь в темноту.
Мы безоговорочно следовали за генералом. Поскольку наш побег в Изгир планировался уже некоторое время, у Яна была прекрасная возможность изучить местность и пути скрытного передвижения, что он с большим профессионализмом и сделал. Мы отыскали привязанных в лесу лошадей и, быстро оседлав их, устремились в Изгир.
— По самым неточным расчетам, мы прибудем к месту встречи завтра в ночи.
― Уж очень тихо тут, ― подметила Пейн, ― на кладбище и то веселее.
― Мне тоже не понравилось, ― протянула Стелла и остановилась.
Не успели мы сориентироваться, как из-за ближайших кустов выползли тени. Медленно так выползли, мерзко шаркая подолами по не сгнившей прошлогодней листве.
― Ну и кто эти ряженые? ― в момент опасности Пейн всегда становилась особенно груба. Обнажив меч, она сделала шаг навстречу.
― Королевские прислужницы и их верный пес генерал Ян? ― заговорил тот, что был выше всех. ― Чего надобно в наших владениях?
― Кто тут набрался смелости у короля Аграахона под самым носом земли себе присваивать? ― рассмеялась я в голос.
― Дхе-Фортис много говорит, мало делает. Сначала мы разделаем вашего евнуха, а потом порезвимся с вами на славу, ― грязно выплюнул главарь теней, а потом щелкнул пальцами, и напротив уже была не жалкая горстка плебеев, а войско головорезов.
Прекрасно. Давно мы уже сидим без дела в праздном унынии. Последняя наша битва была четыре месяца назад, в Сиде, когда Кхаан пришел на земли Кендры, именно тогда мы с ним впервые повстречались. Скучная жизнь вдали от полей сражений вызывала апатию, а тут мы наконец могли замять кости. Довольно цокнув, я извлекла двуручный меч из-за спины и парировала резкий выпад противника.
Нас было четверо. Их – пятнадцать. Силы абсолютно не равные, хотя, должна признаться, сражался соперник довольно умело. Десять минут, и их кровавые трупы громоздились бесформенной кучей на земле. Стелла достала из заплечного мешка херес и уже собиралась полить им тела, но генерал Ян остановил ее.
― Церемониальное сожжение жертв – это визитная карточка Дхе-Фортис, — сказал Ян. — Лишних следов оставлять не за чем.
— Ян прав, мы не знаем, кто может этим воспользоваться. Пусть в замке знают, что Дхе-Фортис и военачальник покинули столицу, но им совершенно не обязательно знать, куда мы направились, — вытирая клинок о траву, сказала я. — Эту падаль оставим дикому зверью.
Мы проехали еще несколько миль и глубоко в ночи устроились на короткий привал. Поев вяленого мяса и сухофруктов, я забылась чутким сном, краем сознания все же прислушиваясь к лесной тишине. Нас было четверо, по часу на каждого в дежурстве. Генерал взял на себя самый трудный час дозора и, вздремнув первым, сменил Стеллу на посту. Я дежурила третьей, наотрез отказавшись от поблажек последнего часа.
Всякие мысли лезли в голову, пока ночная тишь давала благоприятную среду внутренним страхам и сомнениям. В основном, я думала о Монахе, о том, что он хотел мне сообщить, потом размышления плавно переключились на Кхаана. Я все гадала, чем он сейчас занят, а потом вспомнила, что он забрал с собой чуть ли не весь гарем, и перед глазами живо затанцевали образы его плотских утех. Ревность меня не мучила, скорее была задета моя гордыня. Меня совсем недавно пользовали, как одну из тех дешевых шлюх… Конечно, подобные мысли всегда приводили меня к логическому выводу: они не дешевые, ведь каждая из фавориток Кхаана имела в своей стране отличную родословную, им с рождения было дано недурное воспитание и образование. Вот только когда они с благоговейным трепетом сидели у Кхаана в ногах, молили о ласках, точно портовые шлюхи, позволяли насиловать себя, истязать и, более того, с благодарностью это принимали, эти женщины роняли себя и всякое свое благородное происхождение.
Моя злость быстрее всего проходила не от осознания их низости, нет, я частенько напоминала себе, что добровольно позволила Монаху сделать из себя ту, кем являюсь теперь. Седжал никогда не обманывал меня, не внушал пустых надежд на безоблачное будущее, напротив, он всегда был предельно честен со мной, именно поэтому меня бросали в яму со змеями, топили, били, подвешивали над ущельем. Меня учили не жить, а выживать. Распутный супруг – это не смертельный удар от судьбы, а глупые женские сантименты, а я не женщина – я всего лишь королева, мне не позволены чувства— только холодный расчет.