— Нет разницы, когда принимать последний фрагмент, — сказал он, будто от этого решения уже ничего не зависело. — Просто сейчас не хочу.
Оставив меня в недоумении своим ответом, он сбросил свой плащ на землю и пошел к воде. Я смотрела вслед удаляющемуся мужественному силуэту, и не могла не думать о том, что Кхаан был все меньше похож на себя прежнего. Он и правда сейчас остановился ради простых человеческих вещей? Почему это несвойственное ему поведение только все больше внушало моему сердцу тревогу?
Я так и осталась смотреть, не решаясь вмешаться…
Я продолжала молчать, но не потому что страшилась его гнева, я продолжала молчать, чтобы не получить подтверждение своим догадкам...
Над горизонтом забрезжил рассвет. Душная южная ночь отступила под легкой свежестью раннего утра.
* * *
Глава 21
После продолжительного купания я сидела нагая на камнях за завесой водопада, а его покойные воды тонкой ширмой ниспадали к моим ногам. Над головой по пологой поверхности скалы плясали блики солнца, отраженные в кристально чистой воде. Магия перстня Кхаана залечила мои раны, не оставив и шрама на память. Мое тело вновь было идеальным и полным желания. От высокой влажности мои волосы завились крупным локоном, рассыпаясь по плечам, груди и спине, а в лучах яркого дневного света они отливали всеми оттенками перламутра.
После казавшегося вечностью пребывания в темном, сыром, пропахшем смертью лесу я наслаждалась ласками солнечного тепла, касающегося каждой клеточки моего тела. Ах, как приятно омывает легкая водная рябь ступни, как ласкает прохладный ветерок мою высоко вздымающуюся грудь. Медленное течение принесло в мою заводь венок, составленный, казалось, из миллиона самых разнообразных цветов. Я оглянулась по сторонам, но все по-прежнему было тихо и безмятежно. Когда венок коснулся моих ног, я выловила его из воды и бережно положила на колени. Из неясной тени за тонкой мантией водопада появился Кхаан. Я даже почувствовала его сладкое дыхание, когда он шепотом произнес:
— Твою голову всегда должна венчать корона, Элейн.
— Не говори мне, что должно быть, лучше спроси, чего хочу я… — так же тихо сказала я, почти касаясь губами потока воды.
Кхаан приблизился настолько, что теперь нас разделяло лишь тонкое водное полотно. Его тело пылало, но он ничего не предпринимал, не принуждал, как это было раньше. Он ждал действий от меня.
— Чего же ты хочешь, Элейн?..
Я коснулась пальцем его чувственных губ, чтобы последним, что он произнес в этот волшебный миг, было мое имя. Я налилась желанием, когда это ставшее мне судьбой имя застыло на его губах. Не произнося ни слова, не отрывая взгляда от его черных глаз, я перекрутила цветочную корону, подаренную Кхааном, в символ бесконечности. В одну из получившихся петель я вдела его руку, во вторую свою. И теперь мы были связаны этими браслетами. Наши ладони соприкоснулись, а пальцы сплелись.
— Сейчас, когда мне позволено сказать, чего хочу, я прошу тебя забыть о нашем прошлом, о нашем будущем. Будь со мной в настоящем. Не монархами одной страны, не врагами разных религий, а теми, кем мы с тобой нигде и никогда не перестанем быть — супругами.
Кхаан отмахнулся магическим щитом от водопадной ширмы и, взяв меня на руки, перенес на берег. Мы возлегли среди тех самых цветов, которые он вплел в венок, скрепивший наши запястья. Кхаан вновь напустил на меня чары уже такой привычной, но всякий раз усиленной боли.
— Дай узнать тебя настоящего, не причиняй мне страданий хотя бы сейчас… — умоляя, прошептала я.
Из глаз зачем-то бежали слезы, и я не могла остановить их капризный поток. Кхаан вдруг тяжело выдохнул, будто сдался и, стерев дорожки слез с моих щек, поцеловал так нежно, как никогда еще не целовал. Я обняла его лицо ладонями и ответила на поцелуй, не в силах сдержать счастливой улыбки. Что-то сегодня изменилось в моем властном муже, в этом тираничном любовнике, привыкшем удовлетворять лишь свое желание, иногда даже самыми жестокими способами. Сегодня наша близость впервые за эти месяцы супружества была лишена насилия. Сегодня Кхаан не просто сделал меня равной себе, он вознес меня к небесам, он возвысил меня над богами, он подарил мне то, чего у меня за всю мою жизнь никогда не было — ощущение, что мной дорожат, нет — даже что я бесценна?
Его губы целовали меня, а руки гладили, даруя ласку каждой клеточке моего тела. Мне казалось, сердце вот-вот выпрыгнет из груди и своим жаром опалит само солнце, так я пылала от страсти. Кхаан вошел в меня настойчиво, но так приятно, что я чуть не лишилась рассудка. А потом я стонала, не зная стыда, стонала, стонала… Открывалась полностью, чтобы он мог войти на всю длину, а после бережно обнимала его плоть собой, призывая желать меня еще сильнее. Кхаан без устали поил мое наслаждение своим семенем, не прекращая ласк, не останавливая движений. И я была благодарной супругой, позволяя мужу насладиться и моими ублажениями сполна. Я садилась сверху, соблазнительно извиваясь в танце страсти и желания. Покрывала это мужественное тело ласками и обжигающими прикосновениями, утоляла самые тайные мечтания мужа о порочности и разврате. Его могучий фаллос был ласкан моим лоном, моим языком, моими губами. Я позволяла ему поить меня собой много, до последней капли, но и он жадно вкушал соки моего наслаждения. Я знала, я чувствовала, что ни одна, ни все сразу его любовницы не сравнятся со мной, никто не сможет стать моему мужу лучшей любовницей, чем я сама. Именно поэтому я позволяла ему все, не устанавливала никаких ограничений, кроме одного, когда я наконец познала истинное счастье быть любовницей, я больше не хочу испытывать боль. Отныне моим желанием было бессовестно наслаждаться каждым моментом нашей с Кхааном близости.