Равнодушный вислогубый слуга с тусклыми глазами, шаркая по выложенному плиткой полу, повел их через дом в тенистый, окруженный стеной садик в заднем дворе, наполненный музыкой падающих струек воды в мраморном фонтане. Вдоль стены на ухоженных клумбах дремали поражающие своими ярчайшими расцветками экзотические цветы. На скамье у фонтана сидел сам хозяин дома — сэр Воррен, высокий худой мужчина с сардоническими складками на загорелом и обветренном до цвета старого вытертого седла за долгие годы в Южном королевстве лице, покрытом сетью мелких морщинок. Хотя годы его клонились к закату, в волосах не видно было седины. На нем не было камзола, в такую жару он обходился простой полотняной рубашкой, оставлявшей открытой шею. Когда они вошли в сад, Воррен поднялся и направился им навстречу.
— А, Махкра! — вскричал он, коротко взглянув на слугу. — Рад видеть тебя снова!
— Воррен, — ответил Спархок, с глубоким рендорским поклоном — полуприседающим волнообразным движением.
— Джинтал, — сказал Воррен слуге. — Будь добр, отнеси это моему комиссионеру в порт. — Он сложил вдвое лист пергамента и протянул его смуглолицему рендорцу.
— Как прикажет хозяин, — с поклоном ответил тот.
Они подождали, пока не услышали, как хлопнула передняя дверь.
— Чудесный парень, — сказал Воррен, — конечно, потрясающе туп, но я избегаю набирать в слуги сообразительных, потому что умный слуга — почти обязательно шпион. Подождите-ка минутку, — прищурился он. — Я хочу быть до конца уверенным. — Воррен пересек двор и скрылся в доме.
— Не помню, чтобы он был таким нервным, — заметил Кьюрик.
— Он живет в самой нервной части света, — ответил на это Спархок.
Через несколько минут Воррен вернулся.
— Матушка, сколько лет! — тепло приветствовал он Сефрению, целуя ее ладони. — Ты благословишь меня?
Сефрения, улыбнувшись, дотронулась до его лба и произнесла что-то по-стирикски.
— Мне страшно недостает этого, — сознался Воррен. — Хотя, может быть, я не так много сделал за последнее время, чтобы заслужить твое благословение, Матушка, — потом он посмотрел на нее пристальней. — Ты хорошо себя чувствуешь? У тебя усталое лицо.
— Наверно, из-за жары, — сказала Сефрения, медленно проводя рукой по глазам.
— Садись сюда, — сказал Воррен, указывая на мраморную скамью у фонтана. — Это самое прохладное место во всем Джирохе.
Сефрения опустилась на скамью, а Флейта уселась рядом с ней.
— Здравствуй, Спархок, — сказал Воррен, пожимая руку своему другу. — Что так быстро заставило тебя вернуться в Джирох? Ты, может, что-то забыл здесь?
— Ничего такого, без чего я не смог бы обойтись, — ответил Спархок.
Воррен рассмеялся.
— Чтобы доказать тебе, насколько я хороший друг, я не передам твоих слов Лильяс. Привет, Кьюрик, как там поживает Эслада?
— Прекрасно, мой Лорд.
— А сыновья? У тебя их, кажется, трое?
— Четверо, сэр. Последний родился после вашего отъезда из Димоса.
— Мои поздравления! — воскликнул Воррен. — Может быть и слегка запоздалые, но все равно поздравления.
— Благодарю вас, сэр Воррен.
— Ну ладно, мне надо поговорить с тобой, Воррен, — сказал Спархок прерывая поток любезностей. — А у нас не так уж много времени.
— Вот как, опять деловой визит, — протянул Воррен.
— Вэниону удалось оповестить тебя о том, что происходит в Симмуре?
Ироническая улыбка слетела с лица Воррена и он серьезно кивнул.