— Теперь я понимаю, почему ты не преуспел в Искусстве, Келтэн, — вздохнула Сефрения. — Ты даже не понимаешь самых основ. Вся магия исходит от Богов, а не от нас. Иногда они снисходят к нашим просьбам, но никогда не позволят нам сделать что-то, что дано только им. Сила заключенная в таких предметах — это часть их самих, их заповедного могущества. Они не так уж легко жертвуют такими вещами.
— О… — разочарованно протянул Келтэн, — я и не знал этого.
— А должен был бы. Я рассказывала об этом тебе, когда тебе было пятнадцать.
— Должно быть, я позабыл…
— Что ж, я думаю все, что нам сейчас остается, это начать поиски, — сказал Вэнион. — Я сообщу об этом другим Магистрам. Каждый рыцарь во всех четырех Орденах будет искать.
— А я пошлю весть стирикам в горах, — добавила Сефрения. — Есть много таких вещей, известных Стирикуму.
— А в Мэйделе что-нибудь интересное было? — спросил Спархок Келтэна.
— В общем-то, нет, — ответил тот. — Мы несколько раз мельком видели Крегера, но все время издалека, и он смывался, прежде чем мы успевали подойти. Проворный, гад, как хорек.
Спархок кивнул.
— Это меня и убедило окончательно в том, что его используют как приманку. Что он там делал, как ты думаешь?
— Не знаю. Я же говорю тебе, мы не могли подобраться к нему близко. Но что-то он там замыслил. Бегал по Мэйделу, как мышь по амбару.
— А Адус не показывался?
— Телэн и Берит видели его еще раз, когда он с Крегером выезжал из города.
— Куда они направлялись, Телэн? — спросил Спархок.
Телэн пожал плечами.
— Когда мы их в последний раз видели, они ехали к Боррате, но они могли и свернуть, как только исчезли из виду.
— У здоровяка была повязка на голове и рука на ремне, — добавил Берит.
Келтэн рассмеялся.
— Видно, ты отрубил от него побольше мяса, чем мы думали, Спархок.
— Я очень старался, — мрачно заметил Спархок. — Избавиться от Адуса — это одна из моих основных целей в жизни.
В этот момент дверь отворилась и появился Кьюрик, таща деревянный короб с мечами павших рыцарей.
— Ты все еще настаиваешь, Вэнион? — спросила Сефрения.
— Я не вижу другого выбора, — ответил он. — Тебе все время приходится куда-то ехать, а я могу исполнять свой долг сидя, или лежа в постели, или мертвым, если дело дойдет до этого.
Сефрения бросила короткий таящийся взгляд на Флейту. Девочка мрачно кивнула. Спархок был уверен, что только он заметил этот обмен взглядами, и он его сильно обеспокоил.
— Только бери мечи по одному, — предупредила Вэниона Сефрения. — Это страшное бремя и к нему надо привыкать постепенно.
— Мне приходилось и раньше держать в руках меч.
— Я говорю не о весе меча, а о том, что перейдет к тебе вместе с ним, — она открыла коробку и достала оттуда меч сэра Пэразима, юного рыцаря, убитого Адусом в Арсиуме. Взяв его за клинок, она протянула меч Вэниону.
Магистр поднялся и принял его.
— Поправь меня, если я ошибусь, — сказал он и запел по стирикски.
Сефрения присоединилась к нему. Пела она нетвердо, и глаза ее были полны сомнения. Когда заклинание было окончено, лицо Вэниона посерело и он покачнулся на ослабевших ногах.
— Боже, — выдохнул он, опустив меч острием к полу.
— Как ты, дорогой? — быстро спросила Сефрения, дотрагиваясь до него.
— Дай мне минуту отдышаться. Как ты выносила это, Сефрения?
— Мы делаем то, что должны. Я чувствую себя много лучше, Вэнион. Тебе незачем брать остальные два меча.
— Нет, есть зачем. На днях погибнет еще один из Двенадцати, и его тень доставит тебе новый меч. Я хочу, чтобы ты была свободна, когда он придет, — он выпрямился. — Ну, вот я и готов. Давай следующий.
⠀⠀ ⠀⠀
⠀⠀ ⠀⠀
⠀⠀ ⠀⠀
Глава 25
⠀⠀ ⠀⠀
Тяжелая усталость навалилась на Спархока этим вечером. Казалось, вся тяжесть напряжения последних недель навалилась на него, но несмотря на утомление, словно свинцом наливавшее его члены, он не мог уснуть и беспокойно метался на своей кровати в маленькой комнатке, похожей на монашескую келью. Полная луна светила через узкое окно, посылая свои бледные будоражащие лучи прямо ему в лицо. Спархок выругался и с головой укрылся одеялом, прячась от назойливых ласк луны.
Наконец балансирование на грани дремы и бодрствования надоело ему. Он сел.
Была весна. Долгая, показавшаяся бесконечной зима отступила, но что он успел сделать за это время? Месяцы ускользали, а вместе с ними ускользала и жизнь Эланы. Приблизился ли он хоть немного к ее освобождению из алмазной темницы? В холодном свете он лицом к лицу столкнулся с холодящей мыслью: может быть, все эти сложные и умудренные планы Энниаса и Мартэла направлены только на то, чтобы отвлечь его от главной задачи — спасения Эланы и заполнить скупо отмеренные ей дни жизни пустой суетой? С тех пор как он вернулся в Симмур, он постоянно метался от одной трудности к другой. Так может все эти хитроумные замыслы его врагов и не должны были свершиться? Может, единственной их целью было отвлечь его? Спархоку вдруг показалось, что все это время кто-то будто управлял им, и этот кто-то наслаждается его гневом и отчаянием, играя с ним с продуманной холодной жестокостью. Он снова улегся на койку, обдумывая пришедшую в голову мысль.