Эллинские поэты. VIII -III вв. до н. э.

373 Милый Зевс! Удивляюсь тебе я; всему ты владыка,
Все почитают тебя, сила твоя велика,
Перед тобою открыты и души и помыслы смертных,
Высшею властью над всем ты обладаешь, о царь!
Как же, Кронид, допускает душа твоя, чтоб нечестивцы
Участь имели одну с теми, кто правду блюдет,
Чтобы равны тебе были разумный душой и надменный,
380 В несправедливых делах жизнь проводящий свою?
В жизни бессмертными нам ничего не указано точно,
И неизвестен нам путь, как божеству угодить.
407 Лучший мой друг! Погрешил ты. А я - я ни в чем не виновен.
Сам к нехорошему ты этому мненью пришел.
413 Сколько б ни пил я, но так не упьюсь я, до этого пьяный,
Я не дойду, чтоб сказать страшное что про тебя!
421 Двери у многих людей к языку не прилажены плотно,
Даже малейший пустяк трогает этих людей.
Часто, внутри оставаясь, дурное становится лучше,
Выйдя наружу, добро хуже становится зла.
Лучшая доля для смертных - на свет никогда не родиться
И никогда не видать яркого солнца лучей.
Если ж родился, войти поскорее в ворота Аида
И глубоко под землей в темной могиле лежать.
Смертного легче родить и вскормить, чем вложить ему в душу
430 Дух благородный. Никто изобрести не сумел,
Как благородными делать дурных и разумными глупых.
Если бы нашим врачам способы бог указал,
Как исцелять у людей их пороки и вредные мысли,
Много бы выпало им очень великих наград.
Если б умели мы разум создать и вложить в человека,
То у хороших отцов злых не бывало б детей:
Речи разумные их убеждали б. Однако на деле
438 Как ни учи, из дурных добрых людей не создашь.
447 Если омыть пожелаешь меня, то увидишь, какою
Чистой, прозрачной вода будет бежать с головы.
В деле найдешь ты любом, что с червонным я золотом сходен,
450 Красный имеющим цвет, если потрешь о брусок.
Ржавчины черной иль грязи на теле его не увидишь,
Чистым и ясным оно цветом нетленным цветет.
457 Нет, не подходит жена молодая для старого мужа!
Мало послушной рулю эта бывает ладья.
Также и якорь не держит ее: оборвавши канаты,
Рада зайти ночевать в гавань чужую она.
Не заставляй никого против воли у нас оставаться,
Не заставляй уходить, кто не желает того,
И не буди, Симонид мой, заснувших из нас, кто упился
470 Крепким вином и теперь сладким покоится сном.
Тех же, кто бодрствует, спать не укладывай против желанья.
Нет никого, кто б любил, чтоб принуждали его.
Если же хочет кто пить, наливай ему полную чашу.
Радость такую иметь можно не каждую ночь.
Что ж до меня, то вина медосладкого пил я довольно
И отправляюсь домой вспомнить о сладостном сне.
Пить прекращаю, когда от вина наибольшая радость.
Трезвым я быть не люблю, но и сверх меры не пью.
Тот же, кто всякую меру в питье переходит, не властен
480 Ни над своим языком, ни над рассудком своим,
Речи срамные ведет, за которые трезвый краснеет,
Дел не стыдится своих, совесть вином замутив.
Прежде разумный, теперь он становится глупым. Об этом
Помни всегда и вина больше чем нужно не пей.
Из-за стола поднимайся, пока допьяна не напился,
Чтоб не блевать за столом, словно поденщик иль раб.
Или сиди и не пей. А ты, передышки не зная,
Только твердишь: "Наливай!" Вот отчего ты и пьян.
То за любовь, то для спора, то в честь небожителей выпьешь,
490 То потому, что с вином чаша стоит под рукой.
"Нет" же сказать не умеешь. Совсем для тебя недостижен
Тот, кто и много хоть пьет, но не теряет ума.
Добрые речи ведите, за чашей веселою сидя,
И избегайте душой всяческих ссор и обид.
Пусть и застольные песни звучат - в одиночку и хором.
Так вот бывают для всех очень приятны пиры.
Легок становится мыслью любой человек, если выпьет
498 Больше, чем нужно, вина - глуп ли он был иль умен.
503 Как тяжело в голове, Ономакрит! Вино беспощадно
Одолевает меня, и языком уж своим
Я не владею, и стены кружатся. Но дай попытаюсь
Встану - ударит ли мне также й в ноги вино?
В разум - ударит ли? Очень я в сердце боюсь, чтобы пьяным
Глупостей мне не свершить и не наделать беды.
Злом становится хмель, если выпито много. Но если
510 Пить разумно вино - благо оно, а не зло.
Вот и пришел ты, Клеарист, проплыв глубокое море,
К тем, у кого ни гроша, бедный мой, сам без гроша.
Мы под скамью корабля у борта положим, Клеарист,
Все, что осталось у нас, все, что нам боги дают.
Самое лучшее мы принесем. И если увидишь
Друга, поведай ему, что за друзья у тебя.
Прятать не стану того, что есть у меня, и не стану
Ради приезда гостей большего где-то искать.
Если же спросят тебя, хорошо ли живу, то скажи им: