— Это, — ответила Амарун, протягивая ему самый прекрасный арбалет из всех, что он когда-либо видел, и три стрелы. — Взведешь, нацелишь на одного из нас, и, будем надеяться, мы сможем друг другу доверять. До тех пор, пока он не выстрелит по несчастной случайности. Это будет очень плохо, понимаешь?
Арклет и Амарун стояли в лучах солнечного света среди густой зелени и высоких, массивных деревьев на краю Королевского леса. Усталая Шторм обнимала их за плечи, глядя, как уезжает повозка Расгула.
— Как и обещали, — сказала Амарун Шторм. — Добро пожаловать назад.
Амарун кивнула немного потрясенно.
— Это было... к этому будет непросто привыкнуть. Когда...?
— Эл снова займет твой разум? Только когда это будет необходимо.
— Я должен быть в этом фургоне, — прорычал Арклет. — Совет...
— Прекрасно пройдет и без тебя. Мирт выступит за дом Делькаслов, Раэрин будет бдить, а за ней будет следить Алусейр.
Арклет вздохнул.
— Я очень хочу знать, что вы двое вообще делаете в Кормире.
Шторм кивнула.
— Пытаемся добиться трех вещей: первая — спасти Кормир от его сегодняшних проблем, начиная с заговора Грозозмея, но еще и тех, кто стоит за ним. Плюс всего остального злодейства, которое собралось вокруг Совета и ожидает удачного момента, чтобы нанести удар.
Она со значением посмотрела на Амарун.
— Вторая — найти преемника, который возьмет на себя спасение Кормира и остальных Королевств.
Амарун побледнела.
— Я... не уверена, что готова... или достойна.
— Хорошо, — ответила Шторм с неожиданной улыбкой. — Это убеждает меня, что ты справишься. Третья — собрать столько магических артефактов, сколько сможем, чтобы осуществить одно доброе и нужное дело.
— Какое?
— Позднее, Арклет. Сначала мне нужно несколько ответов. За что стоит Арклет Делькасл? Что для тебя значит Амарун, на самом деле? И кому ты служишь в первую очередь — себе, семье Делькаслов, Короне Кормира или...?
Арклет мгновение смотрел на Шторм, потом заговорил:
— Я читаю Амарун другом. Иметь которого для меня большая честь. Не смазливой девочкой или, хм, той, которую можно использовать. Моей госпожой, если она на это согласится. И да, после службы ей я в первую очередь служу Кормиру.
Шторм снова улыбнулась.
— А ты, Рун, что тебя волнует прямо сейчас?
Амарун покраснела, опустила взгляд и сказала носкам своих сапог:
— Внимание Арклета. После этого — утрата той жизни, что я вела. Если боевые маги знают, что Тихая Тень — это я...
— А стать любовницей лорда, чья фамилия может быть, а может и не быть Делькасл, кажется не такой уж привлекательной идеей?
— Госпожа Шторм, — резко сказал Арклет, — эти слова испытывают и мою честь, и честь этой леди!
— Без сомнения, — спокойно ответила Шторм. — Но не меньше тебя заботясь о ее защите, лорд Делькасл, я спрашиваю: что делать Амарун, если власти знают о ее прошлом?
Лорд отмахнулся.
— Если она пожелает, я в течение нескольких часов могу устроить ее на службу в любую из дюжины благородных семей.
Лицо Амарун красноречиво сказало всему Королевскому лесу вокруг, что она думает об этом предложении, и Арклет торопливо добавил:
— Кроме того, у меня есть влияние — на нескольких очень высокопоставленных личностей — и я могу устроить ее во дворец.
Амарун искоса посмотрела на него.
— Вот как? Боевые маги и дворцовая стража любят смотреть на танцующих обнаженных девушек?
Арклет кивнул и покраснел.
— Да, и... хм, на другие вещи.
Взгляд Амарун стал острее.
— И как во дворце называется девушка, которая занимается этими «другими вещами»? Согревательница постелей? Постельная горничная? Или как-то грубее?
Арклет моргнул и осторожно сказал:
— Леди, я не имел ввиду ничего предосудительного... ох, разрази меня гром, я не очень в этом хорош...
— Ну, я бы так не сказала, — спокойно ответила Амарун. — Так ты собираешься быть моим постоянным клиентом? Или каждую ночь мне придется встречать длинную очередь надменных придворных?
Спустя несколько часов ходьбы, Шторм устало спросила Арклета:
— Ты ведешь нас к старому королевскому охотничьему домику?
Тот помотал головой.
— Я знаю место получше. Мы же хотим устроиться поудобнее на случай, если в ближайший месяц в Кормире разразится война.
Амарун резко развернулась к нему, чуть не столкнув Шторм в болото.
— Если в ближайший месяц в Кормире разразится война?
Арклет криво усмехнулся.
— Поживем-увидим, подруга. Поживем-увидим.
Он потянулся погладить ее волосы.
— Тем временем, это мое сильное и благородное тело...
— Проголодалось и хочет поесть до наступления темноты, — твердо заявила Шторм. — Даже охваченным страстью юным лордам нужно есть. И хотя я уверена, что в твоем «месте получше» есть кровать, в которую вы двое немедленно запрыгните, я также надеюсь, что там найдется очаг, поленья и хороший котел-другой. И поварешка: мне надоело помешивать обваренным пальцем.
— Боги, — пробормотал Арклет, — это слишком похоже на путешествие с моей старой кормилицей.
Амарун покосилась на Шторм, затем грустно ему улыбнулась:
— Ты себе даже не представляешь.
— Ты жалеешь о том, на что согласилась? — прошептала Шторм. — Мне стоит попытаться отыскать того, кто сможет отменить мое заклинание и освободить тебя от его разума?
Она вытащила шкатулку из-за пазухи и со значением взвесила ее на ладони.
— Да, — настойчиво сказал Арклет.
Амарун погрозила ему пальцем и гневно произнесла:
— Это мое дело и решать тоже мне, лорд Делькасл. Не тебе.
Она поглядела на Шторм.
— Нет. Я... я видела кое-что в его сознании, во время той вечности, что мы... соединялись. Я... боги, нужно столько еще сделать! Давайте не будем откладывать!
Шторм улыбнулась ей — и беззвучно заплакала, ее глаза сияли сквозь слезы.
— Хорошо, Амарун, — прошептала она. — Хорошо.
Они обнялись.
Из-за плеча Шторм Амарун увидела лицо Арклета. Он казался таким встревоженным, что она фыркнула и сухо добавила:
— Арклет, я думаю, сначала мы сможем провести какое-то время вместе. Просто найди нам постель.
Эпилог
Эльминстер?
Шторм проснулась и неподвижно лежала почти в полной темноте. В очаге неподалеку вспыхивали слабые огоньки, и как всегда, ей пекло с того боку, и было холодно с другой стороны.
Эльминстер?
Вот опять. У нее в голове.
Голос, который был ей знаком.
Голос, который она не слышала вот уже почти сто лет.
Голос, который она уже никогда не ожидала услышать.
Она собрала всю свою волю, обнаружив, что чуть не плачет.
Мистра? Богиня Мать, это ты?
Шторм! Дочь моя, Эльминстер с тобой?
Это была ее мать, но ослабевшая, синий огонь уменьшился. Другая.
Ну конечно же. Пряжа исчезла; как могла Мистра остаться той же самой?
И да, и нет. Шторм послала слова в знакомое синее тепло и почувствовала, как их забирают внутрь, как это всегда и бывало. Его убили, но он может вселиться в согласного носителя.
Отправь его ко мне. С тобой мы поговорим позже.
Это действительно была Мистра! Действительно!
Вся дрожа, почти задыхаясь, Шторм подобралась к кровати и открыла шкатулку.
Арклет мгновенно проснулся, схватившись за меч. Она бросилась на него и впилась в его губы, чтобы заглушить все вопросы, изо всех сил удерживая его, пока прах Эльминстера просачивался в тело юной танцовщицы.
И Амарун молча встала, улыбнулась им глазами Эльминстера — глазами, светившимися от радости — и ушла в ночь.