Глава 3. ЛЕГАШОНОК
Степку всегда тянуло на какие-то подвиги. Он не мог спокойно посидеть дома. И всякий раз в чем-то отличался. То, собрав компанию вихрастой детворы, собирал всех поселковых котов и устраивал кошачьи бега, не обращая ни малейшего внимания на вой, визги, крики кошек и их хозяев. За эти затеи его, исцарапанного и покусанного, приводили домой за уши, ругали бандитом, мучителем, негодяем, на мальчишку это не действовало.
Бабка Спиридониха грозила даже закрыть Степку в своем туалете за домашнего любимца кота Ваську, какого пацан заволок на бабкину крышу и привязал за лапу к трубе, где рыжий просидел целых два дня, откуда его потом снял Яшка.
Пытался Степка сделать звездой цирковой арены соседского козла, его он дрессировал в верховой езде. Глянуть на это обученье собиралась вся поселковая детвора. Но козел не проявил способностей или не захотел для себя славы скакуна и, поддев пацана на рога, отшвырнул Степку в дальний угол двора, грозил втоптать его в сугроб по самые уши. Соседка прогнала мальчишку со двора метлой. Обещала пожаловаться деду, но Степку не напугала. И он стал обдумывать новую пакость, но ему помешали. К соседке приехал сын из города. Увидел, как мальчишка несет дохлую ворону, чтобы забросить ее в печную трубу дома, вовремя помешал этой затее. Он прихватил Степку за воротник куртки и, дав пинка, вышвырнул со двора под громкий смех детворы. Степку это обидело. Он не терпел поражений. И поймав соседского, ленивого кота, привязал к его хвосту шар с сухим горохом. Кот до вечера обалдело носился по поселку, пока хозяева не освободили его от гремучего прицепа, и тогда соседи не выдержали, пришли к Илье Ивановичу пожаловаться на мальчишку. Тот успел выскочить из дома и привязал к хвосту их собаки пустую консервную банку. Та носилась по улицам до темноты, громыхала, выла, лаяла на всех мальчишек поселка, пока над нею не сжалился Яшка. Он сразу понял, чьих рук это дело и загнал Степку домой, поставил в угол, впервые долго и сердито ругал пацана. Тот шмыгал носом, сопел, слушал упреки и молчал. Не просил прощенья, ничего не обещал. И до позднего вечера простоял в углу, пока не вернулся из поездки Илья Иванович. Он сразу понял, что случилось, и тут же вмешался в ситуацию. Выпустил Степку из угла. Посадил его напротив и сказал:
— Только слабые, мерзкие люди способны на месть и пакости! Настоящий мужик постыдится устраивать гадости соседской старухе, да еще издеваться над животными. Это и вовсе не по-человечески. Пользуешься тем, что тебе не могут дать сдачи? А когда тебя маленького била мать, и ты не мог защититься, разве не было обидно и больно? Вот так и всем! Зачем с этих лет сеешь зло вокруг себя? Иль свои синяки быстро зажили? Забыл, как самому доставалось? И тоже ни за что! Давай делом займись! Почисти двор от снега, промети крыльцо. У каждого из нас свои обязанности. Тебе тоже пора помогать.
— Маленький он еще, Илюша! Зачем детство омрачать? — встряла Ирина Николаевна, но человек взглядом осадил ее, заставил замолчать.
— Раньше, когда ты только пришел сюда, во всем помогал нам. А теперь что случилось? Даже подметать полы в доме разучился. А любая семья держится на понимании и помощи. Иначе нельзя жить! И чужим людям не вреди. Зачем соседей обижаешь? Они нам ничего плохого не сделали.
— Ихняя бабка меня легашонком дражнит при всех, а еще рахитом! — обижено засопел Степка.
— А ты не обращай внимания, сделай вид, что не услышал. И перестанет обзывать.
— Я ее толстожопой кадушкой обозвал за это! — признался Степка.
— Никуда не годится! Она пожилой человек! Не смей обижать. Надежда Митрофановна столько пережила за свою жизнь, что ее никто не должен оскорблять. Она всю свою жизнь шофером работала. И ни на какой-то легковушке, а на самосвале. Хотя женщина, в работе мужикам не уступала. Было время, сутками из машины не вылезала. Троих детей вырастила, все хорошими людьми стали.
— А где ее дядька?
— Умер он давно. Возвращался домой с работы. И по дороге беда настигла, инсульт достал. Так и кончился, не придя в сознанье. Хотя едва пятый десяток разменял, совсем молодым ушел. Надежда Митрофановна с тех пор одна. Детей сама вырастила, выучила, никто не остался без образования. Старшие двое — научные звания имеют, младший в зарубежье, кажется, в Германии устроился детским врачом. Доволен, мать к себе зовет, но та не хочет на чужбину. Не любит немцев, они у нее в войну всю семью перестреляли. Потому и теперь болит память. Войди в дом, там одни портреты на стенах. Она с ними, как с живыми разговаривает. Саму соседи спасли. Успели унести от смерти, в подвале прятали совсем малышкой. Вот так она и выросла средь поселковых. Совсем своя каждому. Все ей помогали, и она никому не отказала в поддержке. Помню, как директоршу пекарни прихватило на работе сердце. А тут весенняя распутица, «скорой» не проехать. Надя врачей на своем самосвале доставила. В нашей поселковой больнице в то время не было кардиолога. Спасли директоршу пекарни, успели вовремя. А все она — Надежда! Она и за елками для Нового года ездила в лес. И детвору, и взрослых радовала. Вот только о ней забыли, когда состарилась. Ни с праздниками, ни с днями рожденья никто не поздравит. Память у людей заклинивает на добрые дела. Так всегда случается. Хотя в поселке нет семьи, какая к Наде не пришла бы за помощью. Да что о том теперь вспоминать? А вот она привезла из леса деревца к вашему детсаду. Песок из карьера доставила. Все лето из него детвора замки строит. Так-то дружок! Нельзя чтоб память о добром меж пальцев песком просыпалась. Ведь человек не обезьяна, а творенье Божье, не должен ронять свое званье.