«— Ну ладно, — продолжил читать Уайлдер, — Рау считает, что ваших поклонниц надо привести в чувство хорошей пощечиной. Что вы об этом думаете? Можете как–то прокомментировать?
— Могу, но не буду.
— Да ладно вам, это же не вживую, а для «Гида», — упорствовал Уайлдер, но Элвис продолжал молчать, не считая нужным давать какие–либо комментарии.
— Я певец, а не борец, — выпалил Элвис под злобные смешки за спиной.
— А как вы прокомментируете разговоры о ваших вихляниях? — поинтересовался Уайлдер. — Кстати, я недавно читал вырезку из газеты, где вам приписывалось высказывание о святом рок–н–роллере…
— Я никогда ничего такого не говорил, — сердито взорвался Элвис. — Я принадлежу к Обществу Церкви Христа, и кто–то обозвал нас святыми рок–н–роллерами…
— Вот оно в чем дело… — перебил Уайлдер.
— И с этого–то все и началось. Я всегда ходил в церковь, где люди пели, стояли и пели хором и молились Богу. И это выражение никогда не использовал.
— А как насчет музыки в вашей церкви? Думаете, это она вам привила чувство ритма? — достаточно невинно поинтересовался Уайлдер.
На этот раз Элвис был в ярости:
— Нет, ничего подобного, — буквально заорал он, очевидно, шокированный намеком на нечто более серьезное, чем просто критика его музыки. — Была какая–то статья, где поднимался вопрос о моей вере. Так вот, религия не имеет ничего общего с тем, чем я занимаюсь сейчас. То, что я делаю, — не религиозная музыка, и моя вера никак не связана с моим пением».
Тут даже Уайлдер проснулся и перестал задавать намеченные вопросы. К концу интервью он казался абсолютно беспомощным. Потом он попытался задать вопросы своему старому другу, Полковнику, но было ясно, чем это закончится. Собирался ли Элвис чаще появляться на телевидении?
«— Я считаю, что в наше время некоторые артисты слишком часто мелькают на телевидении. Это и есть основная причина отсутствия Элвиса в передачах… Конечно, я могу ошибаться. В следующем году будет видно, и мы всегда успеем что–то придумать.
— А как же вихляния и критика, которой подверглись выступления Элвиса?
Здесь много вопросов. Во–первых, мы многие месяцы ездили по стране, и Элвис ни разу не выступал на телевидении. Единственный способ познакомиться с творчеством Элвиса лежал через записи. Прослушивая его песни, я не смог понять, где конкретно они могли спровоцировать мысли о вихлянии бедрами.
— Что вы можете сказать об актерском будущем Элвиса?
— Мистер Уайлдер, когда мы пробовались на роль в Голливуде, ему предложили спеть, а потом сыграть в какой–то истории или пьесе — как это там называется. Мистер Уоллис решил после просмотра теста, что мистер Пресли вполне может сыграть драматическую роль. Когда и как, я пока не знаю. У мистера Пресли нет навыков игры, хотя тест показал, что у него замечательные способности — я бы это сказал, даже если бы не был его менеджером… Думаю, Элвис Пресли может сыграть любую роль, какую захочет».
Пресли дал три концерта в Лейкленде, три — в Сент–Питерсберге (переименованном на день в Сент–Преслиберг), два в Орландо, два в Дейтона–Бич. По прибытии Пресли в Джексонвилл в пятницу, 10 августа, в городке присутствовали все признаки треволнения. Поклонники еще с рассвета ждали огромной толпой перед кассами; священники молились за Пресли в баптистской церкви Троицы, провозгласив, что певец «в очередной раз коснулся дна в своей духовной деградации». Репортеры из двух журналов, «Лайф» и «Колльерс», были готовы писать о каждом шаге Пресли; из Атланты с матерью приехала Андреа Джун Стивенс, победительница конкурса сочинений на тему «Почему я хочу познакомиться с Элвисом», организованного журналом «Хитпарад». Все болтали и сплетничали о Джун Джуанико, некоторые девушки называли ее потаскушкой после того, что читали о ней, или просто потому, что им не нравилась та уверенность, с которой она держалась за Элвиса. Судья Марион Гудинг, полный решимости не допустить повторения прошлогоднего концерта, когда возбужденные поклонники порвали почти всю одежду [Элвиса] на кусочки, заготовил список обвинений, которые собирался предъявить Элвису в случае, если он будет вести себя в пошлой и вульгарной манере перед нашими детьми.
Судья Гудинг присутствовал на первом концерте в 3.30 в пятницу, после чего пригласил певца встретиться. На встрече судья объявил о своем намерении предъявить обвинения в случае, если концерт будет продолжаться в таком же духе. Пресли выразил удивление реакцией судьи: «Не знаю уж, что я делаю неправильно. Моя мама поддерживает то, что я делаю». Все же был достигнут компромисс, и судья Гудинг был доволен поведением Элвиса, «судя по докладам с остальных концертов». В то же время в «Джексонвилл джорнэл» появилась статья, в которой представитель Американской гильдии экзотических исполнителей заявил, что, поскольку Элвис пользуется неоднозначными и экзотическими движениями в танце, ему необходимо заплатить вступительный взнос и стать членом гильдии, иначе на шоу будет наложен запрет. Полковник взялся за улаживание этого дела, и остаток дня, согласно газете, Элвис провел беззаботно: отвечал на вопросы журналистов, пригласил Джун съесть по чизбургеру (от которого она отказалась), а вместо телодвижений так сексапильно покачивал мизинцем, что аудитория забилась в экстазе. После выступления он поделился с Дяуш: «Тебе нужно было там быть. Каждый раз, когда Ди Джей бил в барабан, я двигал мизинцем, и девчонки с ума посходили. Я никогда таких воплей не слышал. Я показал этим гадам–дурналистам, как называть меня вульгарным. Ты ведь не думаешь, что я вульгарен?» С этими словами он водрузил на голову трусики Джун и закружился по комнате.