Впрочем, есть основания полагать, что над Сведенборгом нависла серьезная опасность. По сообщению Робзама, некоторые члены Палаты духовенства задумали пригласить Сведенборга на заседание Палаты и там объявить его сумасшедшим, после чего поместить ученого в приют для душевнобольных. Только вмешательство дружественных Сведенборгу сенаторов, предупредивших его о готовившейся расправе, не позволили осуществить этот план. В конце концов враги Сведенборга в Риксдаге предпочли не связываться с человеком знатного рода, к тому же имевшим много влиятельных родственников. Другой автор рассказывает, что, опасаясь за свою жизнь, Сведенборг приказал тогда слугам никого не пускать в дом. Рассказывают также, что некий молодой человек действительно приходил к Сведенборгу с намерением убить его. Когда дворецкий сказал посетителю, что хозяина нет дома, тот не поверил и ринулся в сад искать свою жертву. «Однако Богу было угодно уберечь его. Когда молодой человек вбегал в сад, его плащ зацепился за гвоздь, торчавший в воротах, и обнаженный меч упал на землю. Незадачливого убийцу охватил страх разоблачения и он поспешно скрылся».
Все это заставляет вспомнить рассказы Сведенборга о яростном сопротивлении, с которым он столкнулся в потустороннем мире. Он рассказывал, как некий дух приблизился к нему с угрожающим видом и сердито прокричал: «Так это ты тот самый, кто хочет соблазнить мир созданием Новой Церкви и… дарованием истинно супружеской любви тем, кто примет твое учение? Разве это не домысел и разве ты не проповедуешь лишь для того, чтобы обмануть других?» «Еще в одном анекдоте, основанном на устной традиции, говорится о том, как садовник Сведенборга и его жена однажды пришли к своему хозяину одетыми в лучшее платье. Женщина была в слезах, а муж смущенно мял шляпу.
— Люди говорят, что мы не должны вам больше служить, потому что вы не настоящий христианин, — сказала Мария. — Вы никогда не ходите в церковь, вы уже несколько лет не были в церкви Святой Марии.
— Вы верите, что церковь — святое место из-за того, что на ней медная крыша? — ответил, по преданию, Сведенборг. — Или оно свято лишь для того, кто имеет Христову Церковь в своем сердце?
— Да, мы знаем это, сударь, — отвечала Мария.
— Ну, так и в этой комнате, или в саду, или в любом месте, где возносится молитва Тому, кто является Подателем всякого блага, находится Его Церковь. Поэтому здесь я и живу, укрываясь от мира.
Верные слуги опустили глаза, а Сведенборг терпеливо объяснил им сущность веры, ядро которой составляет благосты-ня, тогда как видимое благочестие является только внешней оболочкой.
— Друзья мои, — заключил он, — оглянитесь на все эти годы, когда вы были со мной, и, решите сами, настоящий я христианин или нет. Я покоряюсь вашему решению. Поступайте так, как считаете нужным.
На следующий день они снова пришли к нему, на сей раз одетые в повседневное платье, и Сведенборг спросил их, к какому же решению они пришли.
— О, господин асессор, — сказали слуги, — мы пытались вспомнить хотя бы одно слово или один поступок, которые расходились бы с тем, что заповедал нам Господь, и не могли!
— Я надеюсь и молю, что так оно и есть на самом деле, — сказал Сведенборг. — Стало быть, вы останетесь со мной?
— Да, хозяин!
(«Бог, наверное, и вправду оставил нас, когда позволил нам подозревать нашего асессора в том, что он не христианин», — добавила старая женщина много лет спустя, когда рассказала эту историю.)
2 января Королевский совет, которому было передано дело о ереси в Готенбурге, повелел членам Консистории доложить Его Величеству об ошибках сведенборгианства и о том, какие меры они приняли для того, чтобы воспрепятствовать распространению учения. Им было предложено не публиковать обзоры и переводы книг Сведенборга, в которых содержалось что-либо противоречащее чистоте веры.
Передавая это распоряжение, декан Экебом попытался пойти еще дальше и приказал священникам своего округа подавить сведенборгианство, назвав его «ересью», хотя этого слова не было в королевском послании.
Бейер и Розен, как и все остальные, должны были, повинуясь королевскому приказанию, высказать свое отношение к идеям Сведенборга, и с дрожащими руками, но не теряя присутствия духа, они выполнили то, что от них требовалось. Короткое, энергичное заявление Розена состояло почти целиком из умело подобранных ссылок на Писание. «Неужели больше пророков не будет?» — спрашивает он. «Неужели мы больше не будем получать видения от Бога?. Если так, отбросим Сведенборга и откажемся от видений, но… я знаю, что небеса «отверсты» многим (Ин 1:51; Деян 7:56). Отчего же тогда видения и духи должны быть для нас безумием, как распятый Христос для греков?.. И если ангелы и духи действительно разговаривали со Сведенборгом, не будем противиться Богу, я не желаю проклинать того, кого Бог не проклял» (Деян 23:9).