Крайне важно, впрочем, рассматривать философскую систему Сведенборга в динамике. Перед нами не окончательное слово о происхождении природного мира, а честная попытка найти правильный подход к решению этой проблемы.
В первой главе книги, носящей название «О средствах, которые ведут к правильной философии», Сведенборг так определяет свои методы и цели: «Если разум прочно соединен с органами чувств или, другими, словами, способен быть действительно разумным, он вечно ищет мудрость… Тот, кто желает достичь предела, должен равным образом знать свои цели. Средства же, которые наиболее надежно ведут к подлинно философскому знанию, суть опыт, геометрия и способность размышления.
…Под философией подразумевается здесь знание механизма нашего мира или всего в мире, что подчиняется законам геометрии… В этом огромном океане я бы не рискнул расправлять свой парус, не располагая опытом и геометрией, которые в любой момент способны править моей рукой…» Опыт, говорит Сведенборг, не является достоянием одного человека или одного века. Наука настолько продвинулась вперед, что проникновение в незримые тайны природы больше не терпит отлагательств. Обилие фактов, однако, может сбить с толку, подобно тому как человек, исследующий лабиринт, способен заблудиться среди множества доступных путей движения, если у него нет представления об устройстве лабиринта в целом. Чрезмерное количество фактов может затруднить продвижение к истине.
Сведенборг жил в конце эпохи, когда один человек все еще был способен знать практически все, что было известно в его время о мире. Тогда еще очень мало знали о химии, физике и анатомии. Наука не имела представления о природе кислорода, составе крови и воды, спектральном анализе или строении атома. Научные приборы — микроскопы, термометры, весы — были примитивны, и с их помощью нельзя было получить точные результаты исследований. Тем не менее законы природы, сформулированные великими химиками, астрономами и математиками того времени, сохраняют свое значение по сей день.
Человек отличается от дикарей только образованием, говорит Сведенборг, а образование получают из опытного восприятия объектов с помощью связи опыта, разума и суждения. Образованность управляет мембранами и органами тела для передачи тончайших колебаний и тем самым — открытия сокровенных путей души. Человек научается чему-то. «Но в конце концов, увы! Что есть наша мудрость?! — восклицает он. — Воистину, то, чем конечное является по отношению к бесконечному, и, следовательно, по отношению к бесконечной мудрости она ничто!»
Наиболее образованные — не обязательно самые мудрые. Мудрость рождается из оценки знания, способности соединять его в цепи суждений.
Настоящий философ должен знать, как использовать свои знания, как рассуждать на их основе. Художник не может быть мастером своего дела лишь потому, что в его распоряжении есть краски; создатель музыкальных инструментов не обязательно может на них играть.
Конечное имеет свое основание в бесконечном, без которого оно не может ни начаться, ни продолжать существовать. Но все управляется геометрическим законом. Мельчайшая, а равно и величайшая из физических вещей действует механически и управляется законами геометрии или меры. Здесь мы подходим к главной теме книги, которая является развитием идей, выраженных в предшествующих работах. Живое тело управляется этими законами независимо от своих размеров. Ноги или легкие слонов или китов функционируют так же, как аналогичные органы существ столь маленьких, что их невозможно увидеть невооруженным глазом.
Есть, однако, вещи, которые не подчиняются законам механики. К примеру, «разумный принцип» у животных, то есть их души, — о чем свидетельствуют хитрые уловки лисы. Эти предметы тоже следуют законам, но таким, которые превосходят область механического. И хотя разум сам по себе не механистичен, он функционирует механистично. Настоящий философ — тот, кто способен постичь незримые причины движения вещей в механическом мире. В своем первозданном, неиспорченном состоянии человек был настоящим философом, так что он мог чтить Бога — Существо, которое являет собой все во всем. «Когда философ достигает предела своих познаний — даже если предположить, что он достиг полного и совершенного знания о всех вещах в мире, — он должен остановиться, ибо он никогда не сможет познать природу Бесконечного Существа и Его Высший Разум…»