Легко понять, что книга Сведенборга была для Эрнести, как пресловутая красная тряпка для быка. На обложке его журнала был изображен медведь, выходящий из берлоги после зимней спячки, во время которой он сосал собственную лапу. Надпись к этому рисунку, гласившая: «Ipse alimentia sibi» («Сам себе пища»), могла бы служить прекрасной иллюстрацией к словам Сведенборга: «Медведи означают букву Писания, оторванную от сокровенного смысла».
Эрнести видел почти все теологические труды Сведенборга и купил для себя экземпляр «Небесных тайн», ибо считал своим долгом «дать читателям некоторое представление об этой книге, хорошо зная, что вряд ли найдется человек, столь презирающий свои деньги, чтобы выбросить тридцать талеров на «Небесные тайны»…». Что же касается самого Эрнес-ти, то «тайны так же мало интересуют его, как знатока врачебного ремесла». И хотя книга обошлась ему значительно дешевле, Эрнести не понял главного: она была написана для того, чтобы раскрывать тайны, а не создавать их.
Эрнести не обнаружил в книгах Сведенборга никакой «системы» и постоянно возмущался тем, что принужден искать какой-то «сокровенный» смысл, которого никак не мог обнаружить в простом и ясном языке Библии. Когда же Эрнести перешел к учению Сведенборга о посмертном воскрешении, он заметил: «Все, что он рассказывает, он узнал в состоянии транса. Повествование настолько сбивчиво и темно, что становится очевидным, что, когда он писал это, он не владел своими чувствами».
Статья заканчивается словами: «Нетрудно видеть, что автор пытается в столь фантастической форме представить свои философские и естественнонаучные понятия. Это роман нового типа, который можно сравнить с «Подземными похождениями Климма» (фантастическая комедия, принадлежавшая перу популярного в то время писателя Людвига Хольберга. — Прим. пер.). Но если последнее произведение — безобидная выдумка, то автор первого, извращая Священное Писание притязанием на некий сокровенный смысл, заслуживает самого сурового наказания…» Неизвестно, читал ли Сведенборг статью Эрнести и оказала ли она какое-либо влияние на его работу. Но можно не сомневаться, что Эрнести был одним из тех «заслоняющих истину духов», которые, по описанию Сведенборга, образуют в потустороннем мире темное облако, напоминающее дракона и не дающее духовному свету пролиться на людей.
Весной 1763 года журнал «Шведский Меркурий» поместил заметку, в которой говорилось, что «господин асессор Сведенборг, известный своими учеными трудами, несмотря на солидный возраст (75 лет), отправился морем в Голландию», целью же его путешествия было «опубликование нескольких новых трудов по вопросам доктрины».
Перед отъездом в это новое, восьмое по счету путешествие Сведенборг встретился с «высокообразованным английским господином», неким мистером Грином, другом немецкого философа Иммануила Канта. Грин провел предыдущее лето в Кенигсберге, где сверхъестественные способности Сведенборга служили популярной темой для ученых бесед.
Канта обычно описывают как искреннего, преданного истине и возвышенного мыслителя, который был страстно увлечен проблемой природы человеческого разума и пытался найти ответы на вопросы: есть ли польза от логики? являются ли пространство и время всего лишь иллюзиями? способен ли разум к чисто рациональному познанию или он становится бессилен, когда дело касается божественных вещей? Кант пришел к выводу, что и разум, и опыт человека не могут предоставить надежных доказательств сверхъестественной реальности.
Кант был не из тех, на кого могли произвести впечатление опровержения Эрнести или рассказы о чудесных случаях. Но подтвержденные многими свидетелями известия о сверхъестественных способностях Сведенборга не давали ему покоя, и он написал ясновидцу письмо, в котором спрашивал, на каком основании он утверждает, что общается с духами. Письмо было доставлено английским купцом, и асессор вежливо обещал ответить. Поскольку Кант ответа так и не получил, он попросил мистера Грина посетить Сведенборга и узнать причину его молчания.