Тарр Рэдри зашуршал чем-то в кофре, но вскоре притих.
– Вы желаете, чтобы я писал под диктовку? – спросил он, и в его голосе мне почудились здравые опасения.
– Именно, – кивнула я, не глядя в его сторону. – Готов?
«Дорогая Ула, – старательно вывел новый помощник нарочито аккуратным, напрочь лишенным какого-либо индивидуализма почерком, будто копировал каждую букву из прописи. – Я провела консилиум со всеми своими кляксами, и ни одна из них не блеснула гениальной идеей. Не знаю, как ответить на твой вопрос, но обещаю, что буду писать тебе так часто, как только смогу. Я и сама заинтригована.
С неизменным уважением к твоим талантам, Ликса Гроумвелл, седьмой эмиссар Его Величества».
Лихо закончил скрипеть авторучкой и приподнял голову.
– Доводилось пользоваться подносом для пересылки срочных сообщений? – спросила я у него.
Тарр Рэдри с готовностью кивнул.
– Тогда отправляй, – велела я, – только отдай мне авторучку.
Записка для тарра Аргена вышла куда короче: «Держи в курсе Улу», – и моя личная подпись. Пока что это было все, что я могла сделать.
Впрочем, нет. Ещё оставались непрочитанные письма. Не оттого ли я не могла разобраться в происходящем, что позволила себе отстать от новостей?
Не та ошибка, которую можно допустить на моей должности.
Я подсунула подушку себе под спину, устало потерла лицо и велела:
– Зажги лампу, Лихо. Разберем письма.
В конце концов, я в любом случае планировала заняться корреспонденцией в дороге. Чем ещё? Не спать же, в самом-то деле.
А полюбоваться видами из этого вагона все равно не вышло бы.
Вторая бессонная ночь подряд всё-таки сделала свое чёрное дело: меня сморило прямо с письмом в руке, а проснулась я поздним утром, когда сквозь щели начал пробиваться яркий солнечный свет.
Тарр Эрн, чтоб его, Рэдри тоже изволил почивать, свернувшись клубком. На господскую постель он не посмел покуситься даже во сне, но и своей лихой натуре не изменил – стащил с моего ложа одну из подушечек для ног и теперь спал с ней в обнимку. Письмо, которое я начала диктовать ему вчера, но так и не закончила, лежало в стороне, педантично придавленное пустой чернильницей, а фитиль в дорожной лампе был аккуратно накрыт колпачком.
Словом, помощник показал себя куда более предусмотрительным и осторожным, чем его нанимательница, и уж что-что, а подушку точно заслужил.
Не говоря уже об отдельном спальном месте... которое, собственно говоря, для него должны были приготовить в другой части вагона, где отдыхали остальные слуги, без которых я не могла обойтись в поездке.
Я приподнялась на локте, но «господское» ложе старательно зашторили со всех сторон, и увидеть что-либо, кроме занавесей, не удалось. Письмо, которое я по-прежнему держала в руке, смялось с крахмальным хрустом: золотой атисс Вараджани, конечно же, не мог осквернить свой кабинет обычной бумагой и послания составлял исключительно на зачарованной. Даже если это была просьба замолвить словечко перед Его Величеством.
Как будто после этого Вараджани со всей его наследственной магией не отдалился бы от двора!
– Золотая атисса? – тихо-тихо окликнул Лихо, потревоженный шорохами, и тут же вернул на место подушку, густо покраснев.
Я вдумчиво проводила ее взглядом.
– Доброе... утро? – не очень уверенно предположила я, не без труда подавив зевок. – Распорядись насчёт завтрака, Лихо. Заодно разузнаешь, где твоя постель.
Новый помощник покраснел ещё гуще – кажется, если бы в щели в старом вагоне не заглядывало солнце, то он бы уже светился алым во мраке! – и выскочил за штору как ошпаренный. Снаружи тотчас стало куда оживленнее: если до этого слуги таились, опасаясь разбудить меня, то теперь развернулись во всю ширь, и вскоре ко мне пришла лана Фосс с тазом для умывания наперевес.
Самым действенным способом привести меня в порядок после этаких сбоев в расписании было бы выплеснуть всю воду из таза мне в лицо, но Ярин предпочла более длинный путь и вооружилась щеткой для волос.
– Нужно разузнать, как принято причесываться в Эневере, – не без сожаления сказала я ей.
Аурелису нравились распущенные волосы. Но он ведь и не увидит, с какой прической я буду ходить при дворе княгини Гелии, а вот произвести там благоприятное впечатление необходимо, что бы там Его Величество ни задумал на самом деле.