— Жалко, — сказал Рик, но на самом деле не жалел, так как глаза его привлекло новое чудо этого мира.
Примерно на одном и том же расстоянии, каждые несколько сотен метров, было очередное свободное место. Оно не было огорожено забором, там не росла трава, а ландшафт напоминал скорее аттракционы для велосипедистов-самоубийц: сполошные горки, грязь и ямы. Если не учитывать явные отличия, то эти места чем-то напомнили Рику большие футбольные поля.
В одном их таких мест Рик и увидел увидел множество неподвижных фигур энайдов, располагавшихся извивавшейся по неровностям площадки цепочкой, и замыкающейся в неровное кольцо. Энайды располагались неравномерно, то касаясь друг друга боками, то на различном расстоянии друг от друга. Но лицами, то есть передними сторонами тела все были повернуты в центр условного круга.
«Если бы у них были руки, они бы обязательно за них держались!» — подумал мальчик.
Над энайдами в небе сгущались тучи цвета спелой вишни, переливаясь при этом то в ярко-розовый цвет, то становясь синего оттенка.
— Это еще что такое? — воскликнул Рик.
— Кажется, ты уже перевозбудился, — строго заметил Джо. — Давай-ка, надевай очки обратно, и мы расскажем тебе о местных развлечениях.
— Развлечениях? — удивленно переспросил Рик, нехотя натягивая очки обратно. Его нервная система однозначна была благодарна этому решению.
За мгновение цепь энайдов превратилась в глазах Рика в самую обычную очередь в кино, на премьеру популярного в то время боевика.
— Да, ты не ослышался, — начал Лан, — здесь не играют в видеоигры, не смотрят телевизор, не болтают просто так. Когда энайду хочется отдохнуть, он просто приходит в Дапид са Гахом (Dapit sa gahom).
— Так здесь называют место силы, или место для отдыха, — объяснил Джо. — Некоторые местные слова не может перевести никакое устройство, — сново прочитав вопрос в глазах Рика добавил он. — Между собой мы называем это место просто ДаГ. Но, если ты скажешь так какому-то другому энайду, он, скорее всего, не поймет о чем речь.
Рик кивнул и с интересом продолжил слушать.
— Придя на место силы, — продолжил Лан, — энайд садится возле крайнего энайда и отдыхает.
— И всё? — удивлению Рика не было предела.
Кажется, что настоящий вид этого места не удивил его настолько, насколько удивляют самые обычные вещи здесь. Слишком обычные.
— Ну да, — с непонимаем ответил Лан. — Такой вот здесь досуг, как вы это называете.
— Вообще-то, не совсем всё, — встрял Джо. — Они не всегда просто сидят. Они могут обмениваться опытом из своих жизней на земле. Могут давать советы или решать проблемы. Но, в основном, да, они молчат и обмениваются только энергией.
— То есть они говорят? Прям как мы с вами? — обрадовался Рик.
— Не совсем так, — ответил Джо. — Они как бы общаются посредствам мысли. Ничего сверхестественного, просто так у них проходит передача информации. Говорить вслух они могут, но только тогда, когда без этого невозможно обойтись. Я бы назвал этот процесс скорее медитацией, если понимаешь, о чем я.
Рик кивнул, он слышал это слово где-то по телевизору, но не хотел вникать что это такое, мозг его и так был загружен на все 200%.
Разглядывая дома, которые снова стали так похожи на земные, Рик всё не мог понять: как это возможно? Над облаками, среди других сфер, расположилась совсем необычная и никем незамеченная Энасфера. Как произошло так, что до сих пор никто не заметил их? Но задать свои вопросы он пока не решался. Главное, что благодаря браслету, климат здесь такой же, а может даже приятнее, чем на земле. Воздух тоже особо не отличается. Рик может дышать ровно так же, как на своей родной планете. Даже если это объясняется действием чудного браслета, это не перестает впечатлять. Бунго теперь и Рику казался очень полезным устройством. Страшно даже подумать, что ему пришлось бы пройти такое расстояние своими ногами. Здесь есть что-то вроде солнца, хотя и не яркого, но, зато, не палящего. На улице приятно тепло, но не жарко. Постоянно дует умеренный ветер, что создает ощущение идеального лета.
Вспомнив о лете, Рик подумал о своем доме. О Шарлотте, что лежит одна-одинешенька без чувств в больнице; об отце, который спит и ни о чем не подозревает; о Билле, что ждет в его комнате. Ему стало грустно. В какой-то момент он почувствовал душераздирающую тоску. Он понимал, что так бывает всегда, когда уезжаешь куда-то далеко от дома. А так далеко, как сейчас, он еще никогда не уезжал. Но мальчик старался успокоить себя, уговорить перестать об этом думать.