Произведения скульптуры существуют не в условном, а в реальном пространстве, поэтому так важно их взаимодействие с ним. Площади, набережные, парки, мемориальные комплексы, фасады зданий являются благоприятной средой для скульптуры больших форм — монументальной скульптуры.
Статуи охраняют город, торжественно встречают гостей у подъездов, венчают собой здания, танцуют возле фонтанов, скорбно склоняются над могилами. Как бы срастаясь со зданием, они превращаются в колонны (кариатиды, атланты), в завершение водосточных труб.
Современная монументальная скульптура не всегда взаимодействует с городской архитектурой; чаще она располагается за пределами города: в зелёных зонах, в местах памятных событий, среди открытых равнин, в мемориальных комплексах. Она организует свою собственную пространственную среду, как бы заряжая пространство исходящими от неё эмоциональными токами.
Станковая скульптура не рассчитана на установку в определённом месте, не зависит от окружения и чаще всего находится в музейных залах. Её разновидность — мелкая пластика: статуэтки из фарфора, терракоты, майолики и др.
Разнообразна техника изготовления скульптуры. Ваяние — высекание скульптурного объёма из твёрдого материала, главным образом из камня. Ваятель «высвобождает» статую из каменного массива. Гениальный художник Возрождения Микеланджело признавал только ваяние. Форму статуи, её позу и пропорции он предварительно намечал в рисунке и в маленькой восковой модели, а потом собственноручно вырубал своих мощных гигантов — Давида, Моисея, «связанных рабов» — из цельной глыбы мрамора, отбивая от неё большие куски и обрабатывая оставшееся.
Микеланджело говорил, что хороша та статуя, у которой не отколется ни одна часть, если её скатить с горы.
Работа ваятеля сопряжена с большими трудностями. Случайно отколов лишнее, ваятель уже не сможет исправить свою ошибку. Он должен мысленно видеть в каменном массиве будущую статую с такой отчётливостью, как будто она уже существует и её надо освободить из каменного плена.
Скульптура и среда
В Афинах эпохи Перикла было, по словам древнегреческого историка Плутарха, больше статуй, чем живых людей. Если это и преувеличение, оно указывает на великую роль архитектурно-скульптурного ансамбля в жизни античного города-государства. Статуи стояли на открытом воздухе, озарённые солнцем, возле храмов, на площадях, на палестрах (спортивных площадках), на берегу моря, как бы участвуя в шествиях, праздниках, спортивных состязаниях. Рельефы покрывали фронтоны, фризы, балюстрады храмов; в них были запечатлены образы греческой мифологии. Можно привести много примеров союза монументальной скульптуры с естественным природным ландшафтом. Знаменитая эллинистическая статуя Ники Самофракийской (крылатой богини Победы) когда-то стояла на утёсе над морем, открытая ветрам. Пьедесталом ей служил нос боевого корабля. Кажется, что ветер развевает складки её одежды, влажная ткань, прижимаясь к телу богини, обрисовывает её стан, устремлённый вперёд.
В начале XIX в. датский скульптор Бертель Торвальдсен изваял статую раненого льва — памятник швейцарцам, погибшим при защите Тюильрийского дворца во время Французской революции. Торвальдсен не водрузил её где-нибудь на площади, но вырубил прямо в скале, в горах Швейцарии. Люцернский лев произвёл сильное впечатление на А. Герцена, и вот как он его описал: «Во впадине лежит умирающий лев, он ранен насмерть, кровь струится из раны, из которой торчит обломок стрелы… кругом пусто, внизу пруд; всё это задвинуто горами, деревьями, зеленью; прохожие идут, не догадываясь, что тут умирает царственный зверь».