Когда эскадра была готова вновь отплыть, молодые воины посовещались и решили, что раз уж предстоит основать новый город, то им нужны жены. Будут ли женщины на новом месте - неизвестно, а значит, надо подумать над этим вопросом уже сейчас.
На Кипре, как и во многих других местах, существовал обычай, согласно которому девушки, прежде чем выйти замуж, должны были ублажить богиню любви и своим телом заработать себе на приданное. Поэтому киприотки собирались в определенных местах на морском берегу, где любой желающий мог купить на время их ласки. После этого женщины жертвовали часть заработанного в храм и были готовы выйти замуж. Узнав об этом, финикийцы решили воспользоваться ситуацией. Они отплыли, а затем неожиданно вернулись и высадились около рощи Афродиты, где захватили местных женщин. Из числа пленниц Элисса отобрала восемьдесят лучших девушек, которых отдала своим холостым воинам.
- Теперь наша молодежь имеет жен, а будущий город будет обеспечен детьми, - констатировала довольная Элисса.
Опасаясь погони, тирийские моряки налегли на весла, и их корабли птицами летели прочь от ограбленного острова. Капитаны рискнули плыть, не приставая к берегу, день и ночь пока не закончатся припасы. Наконец, оставив между собой и Кипром сотни миль пустынного моря, снизили темп бегства финикийцы и убрали весла, давая отдых гребцам. Ловя попутный ветер в паруса, эскадра шла на юго-запад, пока не показался ливийский берег.
Тяжелогруженные купеческие корабли шли плотной группой, а вокруг рыскали быстрые боевые диеры , экипажи которых пристально всматривались в горизонт, ища глазами врага. Эти места были знакомы некоторым купцам, так что они и повели флот вдоль побережья, делая остановки там, где можно было безопасно набрать питьевой воды. Хоть и долгой, но на удивление легкой была дорога Элиссы. Не налетали шторма, не протекали набранные из толстых кедровых досок борта и днища, не встретились на пути ни пираты, ни морские чудовища...
Наконец был найден удобный залив, окаймленный плодородными землями. Тут решила Элисса прекратить свой путь и, сойдя на берег, объявила, что эта земля станет домом для ее людей.
Вскоре появились местные жители, которые отнеслись к пришельцам дружественно, так как с ними можно было выгодно торговать. Финикийцы предлагали ткани, изделия из стекла и металлов, получая в обмен мясо, сыр и различные овощи. В торговых делах ливийцы и финикийцы быстро нашли общий язык, а вот в политических были разногласия. Пришельцы хотели основать новый, независимый ни от кого город, а аборигены не хотели уступать свои земли.
Переговоры шли долго, и компромисса достичь никак не удавалась. Местный царь Иарбант был готов принять финикийцев в свое подданство и даже предлагал Элиссе стать его женой, но выходцы из Тира настаивали на сохранении свободы.
Наконец принцесса, которую местные жители из-за ее судьбы прозвали Дидоной, что означает блуждающая, используя свою красоту, уговорила Иарбанта продать ей хоть немножко земли.
- Царь, ты даже не представляешь, как важно после всех испытаний мне иметь кусочек земли, на которой я буду полновластной хозяйкой. Пусть это будет хоть маленький клочок, но он даст мне законный статус правительницы, равной брату-обидчику, - говорила юная красавица, поправляя волосы, и царь не устоял.
Усмехнувшись, он сказал:
- Если тебе это так важно, то можешь купить себе столько земли, сколько покроет бычья шкура. На следующий день в присутствии многих свидетелей Додона вручила Иарбанту чашу, полную серебра. В ответ он дал финикийке рыжую бычью шкуру, чтобы она застелила ею приобретаемую землю. Соплеменники Иарбанта с трудом сдерживались, чтобы не посмеяться над глупой женщиной, сделавшей такую невыгодную покупку. И тут Додона сделала то, чего никто не ожидал. Она собственноручно разрезала шкуру на тонкие ремешки, получив длинный ремень, которым она охватила изрядный кусок на побережье. Говорят, что длина границ, образовавшегося государства составила 22 стадия .
После проведения всех необходимых обрядов и молений на горе приказала Додона заложить крепость, которую назвала Бирса (шкура), а вокруг переселенцы начали строить себе дома. Прошло совсем немного времени, и нарекла принцесса возникающее на глазах поселение Карфагеном, что в переводе с финикийского означает "новый город".
Собравшиеся под знаменем Додоны люди показали себя храбрыми воинами и предприимчивыми торговцами, умелыми моряками и корабелами. Прошло всего несколько лет, и сюда стали приплывать новые переселенцы из Финикии, желающие поискать тут удачи. Карфаген стремительно рос и богател, став крупнейшим торговым городом региона. В его двух гаванях останавливались корабли, плывшие с запада и востока, а из глубин Африки приходили караваны. Потому и не смолкая гудел карфагенский торг, где заключались всевозможные сделки.
Додона же, отвергнув сватовство Иарбанта, одна правила своими подданными, как и прежде прекрасная и мудрая.
Падение Трои
Радость от окончания десятилетней войны пьянила головы троянцев не хуже чем вино, полноводными реками лившееся во дворцах, тавернах и хижинах простолюдинов. Люди весело праздновали избавление от ярости чужеземцев и верили, что теперь-то все будет хорошо. Звучали песни, и в бликах костров плясали женщины, щедро дарившие свои ласки выжившим защитникам Илиона. Даже стражи на стенах поддались общей эйфории и то и дело прикладывались к флягам, наполненным отнюдь не водой. Лишь глубоко за полночь стал стихать гомон на улицах, и утомленные горожане отправились спать.
За городскими стенами на поросших лесом склонах Иды, где разбил свой лагерь дарданский отряд, тоже праздновали. Тут практически не было женщин и восторженных юношей, потому и веселье не достигло городского размаха. К тому же из города еще не вернулся их командир. Так что пока ветераны, сидя вокруг костров, активно жевали, отрезая куски сочного мяса от бараньих и бычьих туш, жарившихся на вертелах. Несколько рабов с полными вина бурдюками неслышно ходили между пирующих, по мере надобности наполняя кубки воинов.
Наконец раздался стук колес, и на поляну выехала колесница с Энеем. Один из немногих представителей царского рода, уцелевших в круговерти многолетней войны, был сейчас в самом расцвете сил. Впервые за долгое время он сменил доспехи на роскошный плащ-гиматий , одетый поверх тонкого хитона. Узкий, украшенный кованными лавровыми листьями золотой обруч блестел в русых волосах, а сапфиры на фибулах подчеркивали небесную голубизну глаз героя. Хоть он и не был великаном, но широкие плечи и рельефная мускулатура говорили о немалой силе. Да и красотой боги его не обделили.
Под приветственные крики воинов он легко спрыгнул на землю и поднял над головой объемный кожаный кошель.
- Приам расщедрился и посылает храбрецам достойный подарок, - сообщил он своим воинам.
- И во сколько оценил наши мечи старый царь? - поинтересовался один из дарданцев.
- А ты сам посмотри, - засмеялся Эней и внезапно бросил свой груз говорившему. Тот успел схватить подарок, но не сумел удержать и уронил себе на ногу. Видно, мешок был тяжелый, так как воин взвыл от боли и неожиданности под хохот товарищей.
Мешок мгновенно был развязан, и по рукам мужчин пошли четыре увесистых продолговатых бруска с округлыми краями. Желтый металл весело отсвечивал в свете костров, поднимая настроение собравшихся.
- Завтра будем делить! - сообщил Эней. - А сейчас давайте поблагодарим богов за окончание этой проклятой войны и вволю попируем!
Предложение было встречено громким одобрением. Всем была известна справедливость царевича, так что ветераны не сомневались в том, что наутро каждый получит по заслугам. Другие вожди вполне могли бы забрать всю добычу себе, но Эней так не поступал, и за это бойцы его любили больше, чем за храбрость и благородное происхождение. Вскоре по кругу пошли чаши с вином. Зазвучали здравицы, и почти каждый из воинов находил новые слова, чтобы восславить своего вождя. Эней в ответ поднимал свой кубок и вспоминал подвиги своих бойцов или просто интересные случаи, случившиеся за эти годы.